Дима после небольшой, но эффектной паузы свистнул. Это был художественный свист, в котором жажда боя и уверенность в победе сочетались с презрением к несветящемуся противнику. После этого Дима потряс над головой шахматной доской, расставил фигуры.

Сорокин, слегка бледный, с губами, сложенными жёстко, сел против Димы. Он был тускл, как запылённое стекло.

Первую партию Дима Колчанов проиграл Сорокину на десятом ходу.

Ошеломлённый пятый «А» вывел Диму в коридор и спросил:

– В чём дело?

Под гнетущее молчание своих и под ликующие крики пятого «В» Дима долго анализировал что-то в своей голове. Потом шмыгнул носом и произнёс одно-единственное загадочное слово:

– Стены!

– При чём тут стены? – спросил Костя Стрельников.

– А при том, – сказал Дима. – Мы играем в пятом «В», он для Сорокина – дом родной, а дома, как известно, и стены помогают.

– Ты не про стены говори, а говори про что предлагаешь!

– Что я предлагаю, я предлагаю играть следующую партию в нашем классе!

– А в нашем классе ты выиграешь? – спросил пятый «А».

– Ха! Если к фосфору прибавить стены – ни один Сорокин не устоит!

С криками разного характера шахматную доску перенесли в пятый «А».

Вторую партию Дима проиграл на шестнадцатом ходу…

Сорокин поднялся из-за стола бледный, если не сказать – серый. От волнения. Даже мало понимающему в шахматах было видно, какую превосходную комбинацию он провёл сейчас! Даже мало понимающий в шахматах сообразил, что это стоило ему труда! Всё-таки Дмитрий Николаевич Колчанов был чемпионом в прошлом году не за здорово живёшь! Значит, чего-то стоил Сорокин! На этот раз Сорокина бросились обнимать и враги, и друзья. Потом его подбросили несколько раз под потолок и всей орущей компанией вынесли на руках из класса.

И только химик Гусев никак не мог успокоиться. ФОСФОР – сила или не сила?! Уже одетый, с портфелем в руках и вполне уверенный, что ФОСФОР – всё-таки сила, Шура заглянул в свой класс. Там опять вовсю светило солнце, тропические тени от плюща трепетали на стене и солнечный слон стоял между классной доской и партами. Дима Колчанов сидел над шахматной доской, обхватив руками свою фосфорическую голову.

– Да, – сказал задумчиво химик Шура. – Видно, кроме фосфора, надо что-то ещё иметь в голове…

Он тихо закрыл дверь.

На последней парте сидела никем не замеченная до сих пор Наташа Рыбкина. Она сказала:

– Димыч, а что там дальше было… в Конго?

– Конго… – ответил, не оборачиваясь, капитан. – Конго – это тебе не шахматы… там такое было… такое…

Блистающие, сверкающие пылинки дрогнули – как будто бы солнечный слон тихо вздохнул вместе с Наташей Рыбкиной.

– Интересно, кто это вам рассказал? – спросил меня капитан Соври-голова, прочитав рассказ.

– Ребята, – сказал я.

– Наврали, – сказал капитан. – Ни в какие шахматы я не играл. Это Сазонов играл, а я ему только листок из календаря подарил.

– Какой листок?

– Ну, с заметкой «Фосфор – элемент жизни». Листок дарил – это правда, а всё остальное нет.

– Значит, про тебя уже легенды сочиняют.

– Сочиняют, но это для меня ничего не значит.

– Впрочем, если ты про фосфор придумал, ты тоже принимал в этой затее участие.