Чилтон отвернулся, спрятав глаза, по которым Дэнс прочтет правду.

— И картинки в блог загрузили вы, от имени Тревиса. Сами нарисовали? В вашей биографии на сайте значится, что вы работали графическим дизайнером и арт-директором в колледже.

Блогер хранил молчание.

Гнев разгорался в агенте все ярче.

— Много удовольствия получили от рисунка, на котором я пронзена мечом?

Блогер по-прежнему молчал, и Дэнс выпрямилась.

— Еще увидимся, на допросе. Можете даже пригласить адвоката.

Блогер посмотрел на нее умоляющим взглядом.

— Хочу попросить об одолжении, агент Дэнс. Пожалуйста.

Дэнс выгнула бровь.

— Это очень важно.

— Слушаю, Джеймс.

— Компьютер.

— Что?

— Мне понадобится доступ к компьютеру. Скоро. Сегодня.

— Из тюрьмы можно позвонить. Про компьютер забудьте.

— Мой блог… Его надо вести!

Не жена, не дети… только драгоценный блог. Дэнс рассмеялась.

— Нет, Джеймс. Не дождетесь.

— Я не могу без блога! Не могу!

В его глазах полыхал безумный огонь. Все ясно. Не читатели важны Чилтону: двоих он убил и запросто убил бы еще.

На правду Чилтону тоже плевать. Обманывать он будет снова и снова.

Ответ прост: как и пользователи «Дайменшнквест», как и многие другие потерянные в синтетическом мире люди, Джеймс Чилтон впал в зависимость. В зависимость от мессианской задачи: доносить слово — свое слово — до умов и сердец всего мира. И чем больше народу прислушивается к его размышлениям, нападкам и похвалам, тем лучше.

Дэнс наклонилась чуть ли не вплотную к блогеру.

— Джеймс, я прослежу, чтобы ни в одной тюрьме вы не получили доступа к Интернету. Никогда.

— Не посмеете! — завопил побледневший блогер. — Нельзя отнимать у меня блог! Я нужен читателям, нужен стране! Не посмеете!

Захлопнув дверь машины, Дэнс кивнула водителю.

Когда едешь по личному делу, включать сирену и мигалку — против правил, но Дэнс было плевать. Она летела по шоссе № 68, в два раза превысив разрешенную скорость. Торопилась обратно в Салинас, где через двадцать минут ее мать предстанет перед судом.

Интересно, кто будет свидетельствовать против матери? И что он скажет?

Дэнс вновь мрачно подумала: что, если ее вызовут свидетелем обвинения?

И что, если Иди признают виновной?

Какие тюрьмы в Калифорнии, Дэнс знала прекрасно. Среди местных много неграмотных, они агрессивные, мозги у них разъедены наркотиками, алкоголем или повреждены с рождения. Мать зачахнет в таком окружении. Приговор станет для Иди смертельным — казнят ее душу.

Дэнс злилась на себя — за письмо, написанное Биллу. За комментарий о том, как мать усыпила больного кота. Такое давнишнее, невинное замечание… а какой разрушительный эффект оно возымело на судьбу Иди.

А взять блог Чилтона. Сколько в нем грязи вылито на Тревиса Бригэма. Сколько ложных обвинений, сколько вранья, которое останется в сети, на серверах и в сердцевинах персональных компьютеров. Кто-нибудь прочтет блог через пять, десять, двадцать… через сто лет, но правды так и не узнает.

Из мрачных раздумий Дэнс выдернул сигнал телефона.

Сообщение от отца: «Я в больнице с матерью. Приезжай быстрее».

Дэнс ахнула. Суд через пятнадцать минут. Что случилось? В больницу Иди могла попасть только по одной причине: если больна или ранена.