— Какой другой молодой леди?

— С той, которая была здесь вчера вечером, с медно-красными волосами.

Она посмотрела на меня более внимательно, даже подозрительно.

— Сегодня она не показывалась, — сказала она. — Я ее заменяю.

— Не показывалась?

— Нет. Странно, что вы спрашиваете. Вы не единственный. Недавно здесь была полиция. Они разговаривали с управляющим и швейцаром, пока что мне никто ничего не рассказывал, но думаю, произошла какая-то неприятность.

Мое сердце забилось по-другому. Не взволнованно, а неровно, что ли. Как тогда, когда кто-то заболевает и попадает в больницу… неожиданно.

— Полиция? — спросил я. — Зачем они сюда приходили?

— Я же вам сказала, что не знаю, — ответила она. — Но это имело к ней какое-то отношение, управляющий отправился вместе с ними в полицию и еще не вернулся. Сюда, пожалуйста, балкон налево, партер направо.

Я так и стоял там, не зная, что делать. Пол точно ушел у меня из-под ног.

Высокая девушка оторвала контрольку еще с одного билета и спросила меня через плечо:

— Она была вашей подругой?

— Что-то вроде того, — ответил я. Я не знал, что сказать.

— Так вот, если хотите знать мое мнение, у нее было не все в порядке с головой, и я вовсе не удивлюсь, если она наложила на себя руки и ее нашли мертвой. Надо же продавать мороженое в перерыве, после журнала.

Я вышел из кинотеатра и остановился на улице. Очередь за билетами росла на глазах, в ней были и дети, взволнованные, шумные. Я проскользнул мимо и пошел вверх по улице. Голова у меня слегка кружилась, к горлу подступала тошнота. С моей девушкой что-то случилось. Теперь я точно знал это. Поэтому она и хотела отделаться от меня вчера вечером, там, на кладбище. Поэтому она и разговаривала так странно и казалась такой бледной; а теперь ее нашли лежащей на могильной плите у ограды.

Если бы я не ушел и не оставил ее, с ней было бы все в порядке. Если бы я остался с ней еще минут на пять, я бы уговорил ее согласиться со мной, проводил бы домой, она бы забыла свои фантазии и была сейчас в кинотеатре, проводила бы зрителей на их места.

Но, возможно, все было не так плохо, как я боялся. Может быть, она потеряла память и ее нашли, когда она брела неизвестно куда, отвели в полицию, потом выяснили, где она работает, и вызвали управляющего, чтобы тот подтвердил ее слова. Если я пойду в отделение полиции и спрошу там, может быть, мне скажут, что случилось, я мог бы объяснить, что это моя девушка, что мы часто встречаемся, и даже если она меня не узнает, не важно, я все равно буду стоять на своем. Но я не мог подвести своего босса и должен был вернуться, чтобы закончить ремонт «остина», и лишь потом отправиться в полицию.

Я совсем упал духом и вернулся в гараж, едва сознавая, что делаю. Впервые за все время запах этого места вызвал у меня чисто физическое отвращение… машинное масло, бензин; какой-то парень с ревом заводил мотор, прежде чем вывести свою машину, и огромное облако дыма вылетело из выхлопной трубы, наполняя всю мастерскую зловонием.

Я взял свой комбинезон, надел его, собрал инструменты и занялся «остином»; все это время меня не оставляла мысль — что же случилось с моей девушкой, сидит ли она сейчас в полиции, растерянная, одинокая, или лежит где-нибудь… мертвая. Как и ночью, я неотступно видел ее лицо.