Чарльз Шульц (1922–2000)
На протяжении полувека Шульц рисовал комикс «Мелочь пузатая»[144] (всего 17 897 выпусков) совершенно один, не прибегая ни к чей помощи. Шесть картинок ежедневно и целая страница по воскресеньям – это была постоянная работа, требовавшая четкого графика, и Шульц выполнял свои обязанности по-деловому, по семь часов в день пять дней в неделю занимаясь исключительно «Мелочью пузатой». В будни он вставал на рассвете, принимал душ, брился и будил детей к завтраку (его жена обычно жарила оладьи). В 8.20 Шульц отвозил детей в школу на большом семейном автомобиле, прихватывая по дороге и соседских ребят. И усаживался рисовать в отдельной мастерской позади своего дома. Сначала он выводил карандашом на бумаге какие-то загогулины, предоставляя своему уму свободно блуждать. Таков был его метод: «сидеть, вспоминать прошлое, отцеживать дурные воспоминания и тому подобное». Но как только его осеняла идея, он принимался за работу в хорошем темпе, очень сосредоточенно, чтобы успеть все перенести на бумагу прежде, чем иссякнет вдохновение.
Обед – обычно это был бутерброд с ветчиной и стакан молока – Шульц съедал здесь же, в студии, и продолжал работать до четырех, когда дети возвращались домой из школы. Эта размеренная жизнь соответствовала его темпераменту и помогала справиться с преследовавшими его всю жизнь приступами тревожности.
«Мне было бы очень плохо, если бы я не рисовал комиксы, – признавался Шульц. – Если бы я не занимался чем-то в этом роде, я был бы совершенно пуст».
Уильям Гэсс (род. 1924)
Гэсс встает рано. В интервью 1998 г. он сказал, что пишет преимущественно по утрам и основная работа заканчивается к полудню. Вторая половина дня расходуется на преподавательские обязанности – практически всю жизнь Гэсс ведет курс философии – и «на другие виды более-менее механической работы». Коллега как-то поинтересовался, имеются ли у Гэсса необычные рабочие привычки:
– Нет никаких, уж простите, – вздохнул писатель.
– А с чего начинается ваш день?
– Ну, я выхожу из дома, фотографирую пару часов.
– Что вы фотографируете?
– Старые, заброшенные, полуразрушенные районы. Грязь и разложение, – отвечал Гэсс таким обыденным тоном, словно отмахивался: пустяки, мол.
– Вы делаете это каждый день? Фотографируете разложение и грязь?
– По большей части.
– А потом садитесь писать?
– Ага.
– И вам это не кажется необычным?
– Мне – нисколько.
Гэсс также рассказывал, что лучше всего ему работается в гневе. Должно быть, со временем это сказалось на его здоровье, поскольку большинство книг он писал подолгу, «Туннель» (1995) так целых 25 лет.
«Работая, я страшно напрягаюсь. Порой нужно встать, побродить по дому, – рассказывал он в 1976-м. – Это плохо для желудка. Чтобы успешно работалось, мне требуется разозлиться, а потом я злюсь еще и оттого, что происходит у меня на странице. Язва болит, приходится глотать таблетки горстями. В общем, что хорошо для книги, скверно для меня».
Дэвид Фостер Уоллес (1962–2008)
«Обычно я работаю сменами по три-четыре часа, разделяя их сном или, типа, какими-нибудь развлечениями с другими людьми и так далее, – объяснял Уоллес в интервью 1996 г. вскоре после публикации «Бесконечной шутки»