Перерыв на обед – недлинный. Прогуляться вокруг квартала, несколько минут побренчать на пианино и съесть мою любимую закуску, селедку с черным хлебом. Вторую половину дня я полностью отвожу писанию – если получается. Бывает и так, что я задремываю или погружаюсь в глубокое размышление, улегшись на диван, а в результате мозг переходит в “автоматический режим”, живет сам по себе, и я предоставляю ему забавляться образами и мыслями, какие он сам порождает. Из этого измененного состояния мне обычно удается выйти с ощущением бодрости, мысли, до того спутанные, проясняются.
На ранний ужин я люблю табули[143] и сардинки, а когда принимаю гостей – суши. Я играю на пианино Баха или слушаю диск. Затем я читаю “для отдыха” – биографии, историю, письма, реже романы. Телевизор я терпеть не могу, почти никогда его не включаю. Я рано укладываюсь спать, и мне часто снятся чересчур живые сны, которые преследуют меня, покуда я их не реконструирую и не проанализирую по возможности. Возле постели я держу блокнот, где записываю сны и ночные мысли: посреди ночи многие идеи приходят вдруг в голову. В тех редких случаях, когда на меня нападает вдохновение, я посылаю расписание к черту и пишу без передышки, порой по 36 часов кряду, покуда не исчерпается этот прилив вдохновения».
Энн Райс (род. 1941)
«Режим у меня, конечно же, есть, но, как я понимаю, оглядываясь на прожитую жизнь, гораздо важнее всегда было мое умение менять режимы», – заявила недавно Энн Райс. Первый роман «Интервью с вампиром» она писала ночами напролет, а днем спала. «Я выделила время, когда могла сосредоточиться, – поясняет она. – Мне требовалось быть одной, в тиши ночи, и чтобы телефон не звонил, друзья не заглядывали, муж спокойно спал. Мне требовалась полная свобода».
Но когда в 1978 г. у нее родился сын, Энн «решительно переключилась» на дневной график работы и продолжала так работать на протяжении нескольких лет. Иногда она возвращалась к ночному расписанию, чтобы отгородиться от всего внешнего и одолеть очередной роман, но постоянно работать ночами ей тяжело. Ныне Энн Райс приступает к работе поздним утром, прочитав газету, заглянув в Facebook и ответив на электронные письма. Она пишет до середины дня, порой прерываясь размять ноги и выглянуть из окна, причем выпивает «изрядное количество» диет-колы со льдом.
«Теперь у меня стало получаться, – говорит она, – а раньше я не могла писать до вечера, и тогда меня устраивал другой режим. Главное – найти три или четыре часа без перерывов».
Райс уточняет, что ей не требуются особые ухищрения, чтобы войти в режим. Начав очередную книгу, она сама собой, без специального плана, подчиняется распорядку, а как только складывается определенный ритуал дня, уже не приходится понуждать себя к творчеству. Дисциплина нужна ей для другого: отказываться от общения с друзьями и других внешних соблазнов. «Потому что, если большую часть дня готовишься к встрече, ездишь туда-обратно, четырех рабочих часов подряд не наберется, – справедливо замечает она. – Все эти затеи лишь отвлекают, больше ничего».