Шпага выпала из руки согнувшегося пополам улорийца, после чего он, сделав несколько мелких шажков назад в попытке сохранить равновесие, со стоном завалился на пол. Немного похрипел, посучил ногами и замер в позе эмбриона.

На этот раз я не собирался оставлять господину Войцеху Курцевичу шанс на очередное воскрешение, тем более имея в виду его воинское мастерство и упертый характер. Поэтому, положив меч на пол и взяв на изготовку нож, осторожно потянул его за плечо, переворачивая на спину. Прямо передо мной оказалось перекошенное от боли лицо и стремительно округляющиеся, словно при виде страшной картины, глаза воеводы Корбинского края.

– Князь Холод! – в ужасе прохрипел он и тут же замер, отдав Богу душу.

– Сам дурак! – обескураженно ответил я, поднимаясь на ноги.

– Миша! – я даже не заметил, как обрадованная Наталья оказалась рядом со мной, и даже мой окровавленный вид не удержал ее от радостных объятий.

– Слава богу, с тобой всё хорошо! – с немалым облегчением сказал я. – Пойдем, нужно собрать людей. Мы не знаем, сколько улорийцев осталось в замке.

– Ты ранен! – Натали несказанно порадовала меня правильной реакцией. Была в ее голосе обеспокоенность, но совершенно отсутствовали истеричные нотки.

Деловито пошарив в карманах своего похитителя, она нашла плоскую фляжку, промокнула свой платок ее содержимым и несколькими уверенными движениями обработала рану на моем лице. Как я и предполагал, мой бок отделался неглубокой царапиной и беспокойства не вызывал.

– Шрам останется на лице, – сообщила мне Ружина, – прямо как у настоящего Холода!

– В смысле? – удивился я, начиная подозревать, что предсмертные слова воеводы не были бредом.

– Ну как же! – пожала плечами Наталья. – Одно из самых распространенных изображений Князя Холода: черная рубаха, меч в руке, кровоточащая рана на лице. У маменьки даже крышка шкатулки для драгоценностей была украшена таким рисунком. Считается, что это отпугивает воров.

– О как! – Я растерянно почесал затылок. – Вон чего Курцевич испугался…

Надо же, какое совпадение! Или не совпадение? Так ли уж случаен мой приход в этот мир? Нужно будет изучить легенды об этом самом Князе Холоде, вдруг там что-нибудь полезное для себя найду. Может, параллели какие-то проведу со своей судьбой, а может, найдутся какие-нибудь полезные ассоциации, которые можно будет использовать на благо новой отчизны, ну и себя любимого. Но это всё потом. Сейчас нужно довести операцию до логического завершения.

– Идем! Там шум какой-то.

Подобрав шпагу Курцевича и вернув на место выручивший меня меч, я увлек девушку к выходу из залы.

Чтобы найти источник шума, нам пришлось спуститься на этаж по скрипящей деревянной лестнице. Только сейчас нам не было смысла осторожничать – звуки боя с лихвой перекрывали скрип старых ступеней.

На третьем уровне донжона развернулось небольшое сражение. Богато одетый улориец, орудуя шпагой, теснил двух моих разведчиков. Двигался он легко и непринужденно, как и подобает хорошему фехтовальщику, и, чувствуя свое превосходство над противниками, откровенно пижонил. Один из моих бойцов был вооружен трофейной шпагой, другой – ножом и пистолетом, то ли уже разряженным, то ли его владелец никак не решался выстрелить. Боюсь, что даже если бы оба они были вооружены шпагами, то и в этом случае преимущество было бы на противной стороне. Разведчики-то мои – в большинстве своем простые солдаты, а солдат учат только нескольким простейшим фехтовальным приемам, способным пригодиться в сражении между двумя большими людскими массами, без каких-либо изысков. Само собой разумеется, что солдаты редко могли противостоять дворянам, с малых лет упражняющимся со шпагой.