«Можно сойти с ума!» — успела восторженно подумать Кира, погружаясь в потрясающие, незнакомые, яростные ощущения.

Все! Их больше ничего не разделяло — никакие недосказанности, смущения или непонимание! Они теперь были — центр и начало вселенной!

И спешили, и не спешили, и торопливо срывали друг с друга одежду, и замирали, разглядывая друг друга, и нежно поглаживали, узнавая, и снова срывались вперед. И никто из них не помнил и не осознавал, как они, не размыкая объятий, оказались в кровати, и Кира удивленно распахивала глаза каждой новой ласке, а он успокаивал, вел ее по незнакомому пути.

— Ничего не бойся, девочка, все хорошо… — шептал, целуя и лаская.

— Я не понимаю… — пыталась невнятно объяснить она. — Пожалуйста…

От того накала чувств, ощущений, которые проживал сейчас Крайнов, у него не хватило сил остановиться и спросить, как она, когда одним мощным движением вошел в Киру — и понесся вперед, шепча что‑то нежное и ободряющее, и успокаивающее…

— О, господи! — пугалась Кира. — Мне хочется кричать…

— Кричи, солнце мое, — поощрял он. — Кричи, не сдерживай себя…

— Это… — сделала последний шаг к своей вершине она и свободно, победно прокричала: — Коля‑я‑я!!

А он отозвался утробным рыком, успев в последний момент вместе с ней на эту вершину…

Кире казалось, что она провалилась во времени и пространстве, звенела каждая клетка обессиленного тела, ставшего тяжелым и желеобразным. Она начала понемногу возвращаться в мир реальный, почувствовав легкое прикосновение, открыла глаза. Коля лежал на боку, подперев голову рукой, и вырисовывал круги вокруг ее груди, медленными плавными кольцами, еле дотрагиваясь кончиками пальцев.

— Это всегда так прекрасно? — спросила Кира бархатным, чуть охрипшим голосом.

— Не всегда, — довольно улыбался он, — только у тех, кому повезет.

— А нам повезло? — выясняла подробности новых знаний она.

— Нам очень повезло, — уверил Крайнов.

— Тогда я хочу еще! — заявила она требовательно и немного капризно.

Крайнов откинулся на подушку и расхохотался во все горло, от души!

— Кажется, я выпустил из клетки сексуального монстрика! — смеялся он.

— А что? — обеспокоилась Кира. — Это не положено хотеть еще? Или об этом не принято говорить? Объясни мне правила.

Не прекращая смеяться, он притянул ее к себе, прижал, поцеловал в лоб и объяснил «правила»:

— Нам все положено, и обо всем можно говорить, а хотеть еще рекомендуется как можно чаще, и мы обязательно все повторим, и не один раз. Но, может, сначала поедим?

— Точно! Есть хочется! — поддержала с энтузиазмом Кира и призналась: — Я так нервничала, что в ресторане ни есть, ни пить не могла! — Села на кровати, прикрывшись простыней, и потребовала: — Отвернись, я оденусь.

Крайнов расхохотался громче прежнего.

— А вот это точно не положено! — смеялся он. — Поверь мне, я тебя уже детально рассмотрел и даже на вкус попробовал!

Кира недоуменно на него уставилась, постепенно осознавая нелогичность своего требования и излишнюю в такой ситуации скромность.

— Я не привыкла, — смутившись, оправдывалась она.

— Привыкнешь! — пообещал Крайнов, притянул ее обратно к себе и легко поцеловал.