Он напряженно просчитывал варианты, мысленно раскладывая все по полочкам. Что может сделать начальник милиции? Да ничего… Они быстро проведут атаку, потом захватят золото и вернутся. Трубин точно не откажется от предложенной ему доли, а начальник милиции тихо и незаметно исчезнет. В газетах напишут, что он погиб от рук бандитов.

В глаза Квану бросилась группа наемников, которых он поставил в роще. Они что-то везли на телеге.

– Я же приказал дежурить в роще и ждать, когда бандиты попытаются бежать, – заорал он, выходя из себя, – почему вы здесь?!

– Остальные там остались, – виновато пробормотал главный группы, – мы вот этого, начальника из ОГПУ привезли.

– Чего? – Кван изумленно посмотрел на телегу и в лежащем опознал Коновалова. – Откуда… откуда вы его взяли?

– Бандиты пытались отступать и везли его с собой связанного, – ответил наемник, – мы бандитов расстреляли, а его решили сюда привезти. Он ранен.

– Вижу, что ранен, – буркнул Кван, обходя телегу. – Езжайте назад на позиции, а его оставьте здесь. – А сам подумал с досадой: «Еще один бессмертный».

Евдокия так глубоко ушла в воду, что тело будто стальные тиски сдавили. Кругом была темнота и холод. Черные каменные стены уходили вниз во мрак и поднимались вверх туда, откуда просачивался свет. Евдокия гребла вверх изо всех сил, но ей казалось, что она стоит на месте. Воздух заканчивался. В глазах темнело. Она уже решила, что настал конец, когда внезапно вынырнула в черной пещере. Что за пещера, было непонятно. Она попыталась дотянуться до стен в темноте. Оказалось, что она в небольшой нише, заполненной воздухом. До потолка было от силы метр. Проплыв немного, она уперлась в стенку. С другой стороны было то же самое. Каменный мешок. Атаманша со страхом подумала о своих ранах. Долго она так не продержится. Надо было искать колодец, через который она попала в это самое подземное озеро. Он должен был быть где-то рядом. Вдохнув побольше воздуха, Евдокия нырнула. Она плыла и в темноте судорожно ощупывала стены. Ужас от этого мрачного холодного подземного мира пронзал до костей. Снова стал заканчиваться воздух. Со страхом Евдокия поняла, что не сможет вернуться назад в воздушный пузырь. В темноте она даже потеряла направление, откуда плыла. Страшнее ничего и представить было нельзя. Волевым усилием она подавила приступ паники и, мощно загребая, просто поплыла вперед. Задыхаясь, плыла и плыла, пока не начала терять сознание. Появилось ощущение, что ее тянет куда-то в глубину в гигантскую воронку, но бороться не было сил. Ее тело тянуло вниз все быстрее и быстрее. Не в силах больше противиться, она вдохнула и хлебнула воды. Направление ее движения изменилось. Ее бросало из стороны в сторону, било о стенки узкого тоннеля, а потом выбросило в ослепительный свет.

«Рай», – с надеждой подумала Евдокия, решив, что уже умерла. Однако это оказался всего лишь водопад. Ее полумертвую выбросило в еще одно озеро, зажатое между гор. Уже в беспамятстве она выползла на берег. Из легких и желудка вышло много воды. Потом Евдокия ненадолго отключилась, а когда пришла в себя, то сразу почувствовала боль во всем теле. На ней не было живого места. Не отошли еще старые ссадины, а она добавила к ним новые. Из пробитого предплечья лениво текла кровь, да еще торчало метательное лезвие – кусок стали, заостренный и заточенный с одной стороны в виде изогнутого ножа с прорезями и стабилизатором полета из перьев. Скосив глаза вниз, она застонала. Одна из пуль угодила в живот, а вторая рассекла бок. Ей сразу вспомнились слова Патрикея, что мало кто выживает после ранения в живот. От обиды на глаза навернулись слезы. Она столько выдержала, пережила, и теперь все равно умрет. Это было несправедливо. Но сидеть и ждать смерти было не в ее правилах.