Общая идея была проста – наш герой хотел сделать свой «Форд-Т» в судостроении. То есть максимально дешевые и простые пароходы, которые можно было бы легко и просто адаптировать под самые разные нужды и задачи. А потом продавать их на мировом рынке. Дешевизна должна была достигаться как конструкцией, так и идеей поточного производства. Фактически – выходил своего рода судостроительный конвейер. Там не было сильно неожиданного для конца XIX века, кроме идеи и концепции организации труда. Ну и кое-какие передовые технологические решения вроде газовой сварки и автогена, радикально поднимающие производительность труда на сборке корпуса – традиционно самой дорогой и сложной компоненте судостроения.

Крамп поначалу идею не одобрил. Но уже через месяц вернулся к этому вопросу, начав его прорабатывать. Прикинул емкость рынка, стоимость ходовых кораблей и возможную прибыль. И вот теперь он находился в Николаеве, где планировалось на базе верфи Николаевского адмиралтейства развернуть новую, могучую, но сугубо гражданскую верфь. Либо, если там ничего не получится, то подыскать новую площадку поблизости.

Собственно, для этого массирования судостроения Крупп и был нужен как основной поставщик металла и машин. Как со своих заводов, так и с новых, которые он мог в рамках сотрудничества развернуть в России.

Другой вопрос, что для всего этого требовались деньги. Нет. Не так. ДЕНЬГИ. И Николай Александрович начал их искать.

На первые несколько лет вполне могло хватить средств, конфискованных в ходе майских процессов. Там и наличности хватало, и имущества, пригодного для неспешной продажи на рынке, тоже. Где-то полностью, где-то частично. Например, предприятия Морозовых были превращены в акционерные общества, акции которых потихоньку распродавались, размещаясь как на отечественном рынке, так и на европейских биржах. Так или иначе, но в ближайшие пять лет эти конфискации могли дать от четырехсот до пятисот миллионов рублей, если не сильно разгоняться и придерживать ту же землю в собственности Императора.

Прилично, конечно. Но это был лишь паллиатив, позволяющий затыкать дыру в бюджете и работать над перспективными программами, вроде корпорации KR, оружейного завода Браунинга и ряда других проектов.

Император подошел к вопросу с двух сторон. Государственные заказы – важный инструмент стимулирования тех или иных отраслей экономики. Но для этого у самого государства должны быть средства. А бюджет Российской империи представлял собой в 1889 году жалкое зрелище. По мнению Николая Александровича, во всяком случае.

Выкупные платежи он отменил, дабы получить поддержку крестьян и повысить их покупательную способность. А они, на минуточку, составляли приличную долю в ожидаемых доходах. В итоге поступления ужались до восьмисот миллионов. А образовавшийся дефицит пришлось покрывать из конфискованных средств, дабы не плодить лавинообразной системы вторичных долговых обязательств.

А вот дальше начинались чудеса. Подати и поземельный налог составляли всего 5,3 % получившегося бюджета. Всего же прямые налоги достигали 10,7 %, в то время как разного рода акцизы – аж 60,98 %. Что создавало довольно специфическую ситуацию. Подати платили прежде всего крестьяне, с которых, как показывал бюджет, особенно и драть было нечего. Они хрен без масла доедали, никак не способствуя развитию внутреннего рынка.