– А вот это – правда. Да, я предложил французам такую схему. Однако, если честно, не вижу, чтобы они особенно шевелились. К сожалению, это бич любой демократии – неорганизованность, неспособность оперативно принимать решения, а потом последовательно претворять их в жизнь. Демократия есть квинтэссенция идеи о Лебеде, Раке и Щуке. М-да. Буланже только успел укрепиться, а в его министерствах уже пошли перестановки и очередная чехарда. Люди просто не успевают принять дела и начать работать. Только и делают, что интригуют да подсиживают друг друга с удивительной страстью. Парламент же, зависимый от малейшего, даже самого легкого ветерка, совершенно не последователен и не организован. Принципиально не имея ничего против моего предложения, они не могут договориться о деталях, которые сами же и напридумывали. Как называть, как величать, какие права… ну и так далее. Франция – это калейдоскоп людей и мыслей. Полюбопытствовать можно – мое почтение! Но как жить, когда кони на переправе меняются по несколько раз, я не представляю.

– Вы раздосадованы Францией? О! Это неожиданно! Многие охотно бы променяли жизнь в Санкт-Петербурге на Париж, – произнесла Софья Владимировна и прищурилась, внимательно отслеживая реакцию Императора. Но тот только пожал плечами.

– С Францией сложно иметь дело. Полезно для России, но… я, признаться, уже разочарован тем, что предложил им эту затею с дочерью св. Мартина. Еще несколько месяцев такой возни, и я, пожалуй, начну искать себе другую невесту. Союз союзом, но это все выглядит удивительно глупо.

– Я слышала, что у вас их невеликий выбор, – едко заметила Софья.

– Так и есть. Законы Павла I и Александра I не оставляют совершенно никакого выбора. Да и если честно, они настолько бестолковы, что не имели смысла уже при написании. Их давно пора отменить, как и такое понятие, как морганатический брак. В Великобритании и Франции прекрасно без него обходятся. Довольно и того, что брак законный. А уж кто с кем и по какой причине – личное дело каждого.

– Так что же вам мешает это сделать? – оживилась Софья.

– Нельзя это просто взять и отменить. У любого действия всегда есть последствия. Вон в США после Гражданской войны взяли и отменили рабство. И что? А ничего хорошего. Этим широким и красивым жестом они взяли и вышвырнули на улицу без средств к существованию миллионы людей. Доброе дело? На первый взгляд – да. А если подумать, то злодейство первостатейное. И кое-кто может даже подумать о том, что это сделали специально. Но я – нет. Потому как полагаю – не стоит искать злой умысел там, где может быть обычная человеческая глупость. С идеалистами так всегда. Ума с горошину, зато великих идей – вагоны. Как за дело берутся, так хоть стой, хоть падай. Поэтому я и не спешу с отменой того же морганатического брака. Терзают меня, знаете ли, смутные сомнения, что сразу после отмены наши высокородные дурни бросятся скупать французский полусвет, просаживая с ними свои состояния.

– Вы так думаете? – наигранно удивилась Софья. – Но вы же говорили о том, что это личное дело каждого.