– Что я могу сделать для тебя, дорогой? – проворковала она.
Босх оттолкнул от себя ее руку.
– Можешь уйти отсюда.
– Ну давай, милый – зачем смотреть телевизор, когда ты можешь сделать это живьем? Двадцать баксов – больше я сбавить не могу. Приходится делиться с начальством.
Она уже вновь прижималась к нему, и Босх даже не мог сказать, от кого сейчас противнее воняет табаком. Ее твердые груди прижимались к его груди. Но тут она внезапно замерла на месте, почувствовав пистолет. Секунду они молча смотрели друг на друга.
– Все правильно, – сказал Босх. – Если не хочешь в клетку, то убирайся отсюда.
– Никаких проблем, офицер, – сказала она.
Отодвинув занавеску, она вышла вон. В этот момент на экране вновь появилось меню – два доллара уже кончились.
Уходя, Босх слышал, как изо всех кабинок доносятся притворно-страстные крики Отличницы Секса.
Глава восьмая
Двигаясь по шоссе, он пытался представить себе эту жизнь. Какую надежду она лелеяла – словно свечу под дождем, – когда вот так лежала на спине и невидящим взглядом смотрела на копошащегося на ней чужого мужчину? Надежда – это единственное, что у нее оставалось. Босх хорошо знал, что именно надежда заставляет сердце биться. Без нее нет ничего – одна пустота.
Он думал о том, каким образом могли пересечься пути убийцы и жертвы. Возможно, семя похоти и смертоносного желания заронила как раз та «петля», которую он сегодня увидел. Возможно, убийца брал напрокат то же самое видео, которое Босх только что купил за пятьдесят долларов. Был ли это Черч или кто-либо другой? Коробка, вспомнил Босх, и остановил машину на бульваре Ван-Нуйс, в Пакоиме.
Съехав на обочину, он достал коробку из коричневого бумажного мешочка, которым снабдил его маленький. Включив свет, он принялся внимательно изучать поверхность коробки, вчитываясь в каждое слово. Увы, здесь отсутствовал знак копирайта, который мог бы подсказать, когда выпущен фильм, – до или после смерти Черча.
После этого он двинулся на север, в долину Санта-Кларита. Выбравшись на Букет-Каньон-роуд, поехал через жилые кварталы, мимо домов, выстроенных в традиционном калифорнийском стиле. На дель-Прадо он остановился перед зданием, на котором виднелось объявление риэлторской фирмы «Райхенбах реалти».
Сильвия уже больше года безуспешно пыталась продать этот дом. Босх всегда вспоминал об этом с чувством облегчения – ведь иначе ему пришлось бы решать, что им с Сильвией делать дальше.
Сильвия открыла дверь еще до того, как он успел подойти.
– Привет!
– Привет!
– У тебя еще остались дела?
– Так, есть кое-что по работе. Нужно будет еще сделать пару звонков. Ты поела?
Наклонившись, он поцеловал ее и вошел в дом. На Сильвии было серое платье, которое она любила носить дома, после работы. Распущенные волосы свисали до плеч, на осветленных прядях играли отблески света, проникавшего из гостиной.
– Съела салат. А ты?
– Еще не ел. Я бы съел что-нибудь вроде сандвича. Слушай, я очень извиняюсь. С этим судом, а теперь с этим новым делом… ну, ты понимаешь.
– Ничего страшного, я просто по тебе скучала. Прости, что я так разговаривала по телефону.