– Вам нужно свидание или просто разменять мелочь для видеобудки? – спросила она.

Вытащив свою изрядно похудевшую пачку денег, Босх разменял на четвертаки два доллара.

– А можно еще доллар мне? Я тут ничего не получаю, кроме чаевых.

Босх дал ей еще один доллар и с восемью четвертаками в руке направился к одной из маленьких занавешенных кабинок, над которой в этот момент не был зажжен сигнал «занято».

– Дайте мне знать, если что-нибудь понадобится! – крикнула ему вслед женщина в набедренной повязке.

То ли она обкурилась, то ли от природы была чересчур глупа, а может, и то и другое вместе, – в любом случае она не признала в нем копа. Отмахнувшись от нее, Босх задернул за собой занавеску. Помещение, в котором он сейчас находился, было не больше телефонной будки. За стеклянным окошком виднелся видеоэкран с двенадцатью названиями фильмов, из которых клиент мог выбирать то, что ему нравилось. Разумеется, все это были видеофильмы, хотя их по-прежнему называли «петлями» – в память о тех временах, когда склеенные в непрерывную ленту куски 16-миллиметровой пленки раз за разом крутились в первых смотровых устройствах.

Стула здесь не было, зато на маленькой полке стояла пепельница и лежала коробка с «клинексом». Использованные салфетки валялись на полу, в кабинке пахло промышленным дезинфицирующим средством вроде того, что используют коронеры. Босх бросил в щель автомата все восемь монет, и видео началось.

Две лежащие в постели женщины целовались и гладили друг друга. Уже через несколько секунд Босх понял, что ни одна из них не похожа на девицу с коробки. Он начал переключать каналы, перепрыгивая от одного совокупления к другому – гетеросексуальному, гомосексуальному, бисексуальному, каждый раз задерживая свой взгляд ровно настолько, чтобы определить, есть ли на экране женщина, которую он ищет.

Она оказалась на девятой «петле». Босх узнал ее по изображению на коробке, которую купил. Увидев ее в движении, он еще раз убедился в том, что женщина, называвшая себя Отличницей Секса, и есть та самая блондинка в бетоне. На видео она лежала вверх лицом на какой-то кушетке и покусывала пальцы, тогда как пристроившийся у нее между ногами мужчина ритмично в нее входил.

Босх знал, что эта женщина умерла, умерла насильственной смертью, и сейчас, видя, как она подвергается другому виду насилия, он испытывал совершенно неожиданные для себя ощущения – его переполняли грусть и чувство вины. Как и большинство копов, он повидал на своем веку немало зла; к тому же Босх уже смотрел фильмы с участием двух других убитых Кукольником порноактрис. Тем не менее подобное беспокойство охватило его впервые.

На пленке актриса вытащила палец изо рта и начала громко стонать. Схватившись за регулятор, Босх убавил звук. Тем не менее он все еще ее слышал: стоны Отличницы сливались с криками, доносящимися из соседних кабинок – другие мужчины смотрели то же самое шоу. Мысль о том, что это видео по разным причинам вызывает интерес разных людей, вызвала у него дрожь.

Сзади неожиданно зашуршала занавеска, и он услышал, как кто-то вошел в кабинку. В тот же миг чья-то рука схватила его за бедро и потянулась к промежности. Босх рванулся за пистолетом, но, повернувшись, увидел, что перед ним женщина, которая меняет деньги.