Демонские прихвостни гражданами оказались весьма понятливыми. Подлыми, глупыми, недалёкими, но понятливыми. Потому быстренько покидали оружие, кто успел за него схватиться, и стройными рядами валились на землю мордой вниз. Лишь группа дворян человек из тридцати осталась в центре поляны с оружием. Ощетинились клинками, и стояли напружиненные, готовые к последней схватке.

– Ты глянь, – удивился я, – Среди них ещё храбрецы остались.

Вальяжной походкой я направился в центр поляны, крикнув уже поднявшим было арбалеты легионерам:

– Отставить!

Подошёл метров на десять. Окинул взглядом сборище. Все сплошь – молодые, некоторые даже юные. Бледные. Глаза блестят от адреналина. Но настроены решительно сражаться. То есть, банально умереть. Потому как у тридцати человек шансов против тысячи…

– Кто старший у вас? – требовательно спросил у дворян.

– Старшего вяжут! – с вызовом ответил один из оставшихся на ногах, молодой кучерявый парнишка лет семнадцати максимум. И кивнул в сторону павлина, которого действительно легионеры уже быстренько связали и даже подлечили волшебным амулетом.

– А вы почему не сдаётесь? – с интересом спросил я у парнишки.

– Лучше смерть, чем плен! Это претит дворянской чести! – наверняка гордо хотел ответить парнишка, но голосок подвёл и дрогнул на последних словах. Потому закончил он почти жалобным блеянием. Храбрость храбростью, но жить всем хочется.

Я сочувственно покивал головой и спросил:

– А спящих резать и засаду устраивать не претит дворянской чести?

Юный дворянин побледнел ещё больше, и ответил с вызовом:

– Мы к ночной резне не причастны! И изначально были против этого. А засада… мы связаны присягой. Потому выполняем приказ!

Я достал трубку, закурил. Выдохнул облако дыма и продолжил увлекательную беседу:

– То есть, прикажи вам сожрать младенца, вы бы сожрали? Раз присяга того требует?

Юный самодур переглянулся со своими товарищами и ответил неуверенно:

– Нам бы такое не приказали!

– Почему же? – удивился я, – Своих людей на опыты вы же отдавали демону?

– Он не демон! – срывающимся голосом крикнул дворянчик: – Он бог! Великий Бай ад-Дер! Не смейте оскорблять его, иначе он вас покарает лично!

Легионеры, обступившие кучку дворян, весело заржали. А я, увидев вспыхнувшее помидором лицо юноши, пояснил:

– Видишь ли, дружок, ваш демон, которого вы кличете богом, уже никого не покарает. Потому как я убил его этими самыми руками! – и показал свои ладони, в одной из которых была трубка, юноше.

Дворянчик смолчал. Лишь стиснул плотно губы и смотрел ненавидяще. Исподлобья.

– Кстати, – я вновь сделал затяжку: – А с кем я имею честь беседовать? У нас принято среди дворян представляться друг другу.

– Шевалье Сант Ябо, – ответил юноша.

– Герцог Белогор, – представился и я. И увидел, как Сант Ябо взбледнул ещё больше. Хотя казалось, что итак белее некуда.

– Это вы тот самый Каратель? – с вызовом спросил юноша.

– Бывает, что и так кличут, – кивнул я, выбивая трубку и пряча её в карман.

– Тогда я вызываю вас! – ломким голосом заорал шевалье: – И если вы дворянин, вы не имеете права отказаться!