– В глухом брянском лесу на дне раскопа легче встретить гранату или патрон, а не пуговицу от современных джинсов. Наверное, это могила, Володя, здесь были захоронены люди.

– Ерунда, – отмахнулся Барков. – Кому понадобилось черт-те где рыть братскую могилу, а потом забирать мертвецов?

– Я тоже ломаю голову над этим вопросом. И очень боюсь, что ребята увидели процесс выкапывания…

– Что ты этим хочешь сказать?

– Что мы их не найдем. Они в руках тех, кто приспособил курган для братской могилы, надеясь, что никто не станет проверять, что здесь зарыто. Полковник был прав.

– Какой полковник?

– Наш новый знакомый, Егор Крутов. Кстати, неплохо бы его проведать, как он там в своих Ковалях? Собирай ребят.

Через полчаса они собрались у машин. Ни разведчиков, ни мотоцикла, ни каких-либо следов их пребывания у городища найти никому не удалось.

– Обстановка изменилась, – сухо сказал Панкрат, оглядев озабоченные и хмурые лица «мстителей». – Нам объявили войну. Дальнейшую совместную работу считаю невозможной.

Стало совсем тихо. Суровые парни, прошедшие тяжкие испытания в рядах спецназа, потерявшие близких людей во время налетов дорожных бандитов на автомашины, не раз рисковавшие не только свободой, но и жизнью, с недоверием и недоумением смотрели то на командира, то друг на друга.

– Ты о чем говоришь, командир? – нарушил наконец молчание Барков. – Что значит «совместную работу считаешь невозможной»?

– Против нас начала работать не какая-то мотобанда, дорожная мафия, грабители дорог, а хорошо оснащенная и информированная армия. Может быть, не совсем военные или совсем не военные, но армия! Я это почувствовал, когда мы брали бандитов на складе ГСМ. А теперь я в этом убежден. Поэтому не могу заставить вас воевать в условиях повышенной опасности и ответственности, так сказать, «не по профилю».

«Мстители» зашумели и смолкли по жесту Баркова.

– Командир, не пори горячку. Мы согласны воевать не только с дорожной мафией. Ты же сам недавно предлагал создать команду «чистильщиков» и работать против бандитов всех мастей. Неужели передумал?

– Для всех органов защиты правопорядка мы – незаконное формирование. Против нас будут работать не только мафиози, но и все правоохранительные структуры. Это вы понимаете?

– А для людей, пострадавших от бандитов, мы тоже выглядим антизаконно? Или ты знаешь другой рецепт ограничения беспредела?

– И тем не менее…

– Что ты предлагаешь? Разойтись? После двух лет совместной охоты на подонков?

– Я предлагаю тем, кто не хочет больше воевать и считает дальнейший переход из «мстителей» в «чистильщиков» лишним, принципиально невозможным, покинуть команду.

Члены отряда переглянулись, но не сдвинулись с места.

– Командуй, – хмыкнул Барков. – Мы остаемся.

Воробьев оглядел лица мужчин, ставших не просто соратниками в борьбе с бандитами, а друзьями, подумал, поднял палец.

– Хорошо, но с одним условием: если кому-нибудь из вас в дальнейшем надоест подпольно-бродячая жизнь и постоянный риск, он имеет право уйти в любой момент.

– Принято, – ответил за всех, пожав широченными плечами, Толик Зеленов.