— В самом деле страшное? — спросил Владимир насмешливо. — А я думал, совсем старик…
Белоян рыкнул:
— Тебе все шуточки. Уже и дед этот предупреждает… Такого зверя раздразнил! Почитай, теперь весь мир против тебя.
Владимир все еще держал в руке меч. Голос прозвучал совсем тихо:
— Есть вещи, за которые стоит драться со всем миром…
ГЛАВА 14
Лес надвинулся светлый, кусты на опушке вырублены, дальше березняк да ольховник, не спрячешься. Залешанин проехал с полверсты по светлолесью, не встретив сушин и валежин. Все утаскивают в город для печей и кузниц, Киев растет…
Когда тропка стала узкой, как пастуший кнут, и завиляла, будто не зная, куда спрятаться при виде разбойников, он услышал пересвист птиц, улыбнулся, похлопал коня по шее:
— Уже скоро…
Птички пересвистывались ближе, наконец он привстал в стременах и заорал весело:
— Кол вам в глотку! Это я жирный петух? А ну выходи, кто там сказал? Я сам ему выщипаю перья.
За стеной деревьев свист умолк, а птичья трель вдалеке оборвалась, будто певунью придавило деревом. Потом кусты зашелестели, на тропку вышли двое угрюмого вида мужиков. В руках дубины, волосы на лбу перехвачены кожаными ремешками. Рубахи рваные, засаленные, как и портки.
Залешанин оглянулся, на тропку сзади вышли трое. Двое с палицами, у третьего в руке настоящий боевой топор. Третий, который с топором, предложил хриплым пропитым голосом:
— Слезай, петух. А то из-за тебя коня покалечим.
Залешанин захохотал:
— Это кто ж такой новенький? На недельку всего отлучился в Киев погулять, потешиться, душу отвести, а тут уже новых рыл набрали!
Мужики спереди всмотрелись, один заорал обрадованно:
— Лешка? Залешанин?.. Тебя не узнать!
— И весь какой-то нарядный, — сказал второй с неловкостью. Он подошел, поклонился: — Будь здоров, атаман! Без тебя что-то голодно стало…
Залешанин вытащил из-за пазухи расшитую калиточку:
— Кто угадает, что звенит?
Его окружили, бородач с топором смотрел кисло, явно мечтал занять место атамана, другие же восторженно вскрикивали:
— Неужто еще и кошель увел?
— И коня, и кошель с монетами!
— Ай да Залешанин!
— С таким не пропадешь!
— Любо, братцы, любо!..
— Любо, братцы, жить…
— Эх, атаман, ты всей ватаги стоишь!
Залешанин смеясь швырнул кошель в подставленные руки. Зазвенело, возникла веселая свалка, хотя ни одна монетка не пропадет, все артельное, просто спешат взглянуть, потом раздался такой восторженный вопль, что могли бы услышать и на городских стенах Киева:
— Полон!
— Братцы, это ж даже не серебро!
— Боги, золото, настоящее золото!
— Залешанин, атаман наш удалой!
Залешанин с высоты седла распорядился весело:
— Все гуляем!.. Если вылакали все запасы… понимаю, с горя, то пусть Варнак сбегает к Буркотихе. Вина, пива и мяса!..
Потом на большом костре жарили мясо, пекли птицу. Его старый подручный Задерикозехвост объяснил виновато, что с поимкой атамана вся ватага приуныла. Из-за общих денег едва не передрались и, чтобы не дошло до братоубийства, решили купить мяса и вина, прогулять все, а потом разбрестись, ибо больно опасно промышлять так близко от стен стольного града.