Правит Московией императрица Анна[9], племянница первого московитского императора, которого звали Великим Петром. До него Московией управляли совершенно дикие князья и, как их именуют московиты: «цари». Великий Петр постоянно вел войны. И во время одной из удачных кампаний были доставлены ему в числе других пленных семейство просвещенного пастора Глюка, сам пастор и юная воспитанница семейства, добродетельная девица, эстляндка, воспитанная на немецкий лад[10]. Император безумно влюбился в нее и сделал своей супругой. После его смерти она правила. Дочь ее и императора Великого Петра и поныне живет в Московии. Однако престол по праву занимает племянница Великого Петра, Анна, поскольку она – дочь старшего брата Петра, Иоганна[11]. Госпожа Адеркас должна быть приставлена к юной племяннице императрицы Анны, единственной внучке Иоганна, имя ее также Анна.
Впрочем, я утомилась блуждать в путанице московитских правителей с их однообразными именами. Господин фон К., заранее извещенный о нашем приезде, встречал нас под Лейпцигом, на постоялом дворе. Как приятно путешествовать, ни в чем не испытывая недостатка! Вечером в зале на постоялом дворе тетушка и господин фон К. играли в трик-трак; я притворялась очень успешно, будто дремлю у камина в уютном штофном кресле. Между прочим, услышала кое-что любопытное. О пристрастности Великого Петра к немецким девицам. При мне господин фон К. ни за что не рассказал бы ничего подобного. Но на мою удачу он вообразил, будто я и вправду задремала. Камин был расположен далеко от играющих; господин фон К. говорил, не понижая голоса, не опасаясь разбудить меня. Как оказалось, Великий Петр, еще до своего знакомства с прекрасной пленницей, находился в тесных любовных отношениях с красавицей Анной Монс[12] (Анна! Роковое имя в Московии), дочерью простого трактирщика или ремесленника, проживавшего в особенном квартале, нарочно отведенном в столице московитов для проживания иноземцев. Разумеется, я не настолько глупа, что бы предаваться безумному прожектерству. Тем более, что в Московии сейчас нет ни императора, охочего до немецких девиц, ни холостых принцев. Но невольно, конечно, воображаю что-то смутное, какого-то дивного красавца, нежного, доброго. Он необыкновенно богат. Рядом с ним я оказываюсь в мире дивных наслаждений, я могу позволить себе все, что захочу… Но довольно, довольно. Успокойся, Ленхен. Смотри в окошко дорожной кареты…
В два часа пополудни мы приехали в Мейсен, где останавливались и обедали в хорошем трактире. Затем сменили лошадей и отправились в Дрезден. Здесь мы поместились в доме, который еще недавно занимали московитский посол и его семейство. Однако, как известил нас господин фон К., ныне посол отозван императрицей назад в Московию и обвинен в казнокрадстве. Новый посол еще не назначен. В доме нам было весьма удобно. Слуги немы как рыбы; впрочем, все они – местные жители. Очень хочется увидеть наконец-то истинного, природного московита.
Тетушка Адеркас знает о существовании в Дрездене примечательного Японского дворца и стала упрашивать подполковника фон К. устроить для нас посещение этой достопримечательности. Господин фон К. был настолько любезен, что исполнил ее просьбу. Мы осмотрели обширную коллекцию прекрасного фарфора. Как прекрасно путешествовать!