Так продолжалось некоторое время, Картер не был уверен, как долго. Другие шептали, говорили разное, мерзости, но по большей части повторяли свои имена, снова и снова, будто никак не могли до конца насладиться ими. А затем они все вдруг стихли, будто воздух перед грозой, и Картер услышал его. Зиро. «Услышал» – не слишком точное слово. Зиро мог заставить тебя ощущать его мысли как свои. Зиро вошел ему в голову, и это был будто шаг в никуда, будто падение в бездонную дыру, лишенную света, в конце которой была железнодорожная станция. Мимо спешили люди в зимней одежде, голос в динамиках объявлял номера путей и поездов, прибывающих и отправляющихся. Нью-Хейвен. Ларчмонт. Кетона. Нью-Рошель. Картер никогда не слышал эти названия. Было холодно. Пол был скользким от тающего снега. Он стоял у кассы с часами с четырьмя циферблатами наверху. Прибыл один поезд, потом другой. Где она? Что-то случилось? Почему она не позвонила, почему она не отвечает? Поезд за поездом, напряженное ожидание, и, когда мимо пронеслись пассажиры последнего поезда, жестокое крушение всех надежд. Его сердце разрывалось, но он не мог заставить себя идти. Стрелки часов будто дразнили его, продолжая двигаться. Она сказала, что приедет, где она, как ему хочется обнять ее. Лиз, ты единственное во всем мире, что имеет значение, позволь мне обнимать тебя, когда ты будешь уходить…

А после этого Картер совершенно свихнулся. Будто один долгий кошмар, в котором он видел со стороны себя, делающего самые ужасные вещи, и не мог остановиться. Пожирал людей. Рвал их на кусочки. Некоторых не убивал, а лишь кусал без какой-то особой причины, просто потому, что так хотел Зиро. Вспомнил ту пару в машине. Они куда-то ехали, очень поспешно, и Картер прыгнул на них с деревьев. Оставь их в покое, говорил он себе, что они тебе сделали, однако голодная часть его сознания не обращала на это внимания, она творила, что пожелает, а желала она убивать людей. Он с грохотом приземлился на капот и дал им как следует разглядеть себя, зубы, когти, то, что он собирается с ними сделать. Они были молодые. Мужчина за рулем и женщина рядом, видимо, его жена, догадался Картер. Короткие светлые волосы, широко открытые глаза. Машину начало швырять по дороге. «Срань господня! Какого хрена!» – кричал мужчина, но женщина едва среагировала. Ее глаза смотрели сквозь Картера, ее лицо ничего не выражало, как лист бумаги. Будто вид чудовища на капоте машины был тем, что ее мозг не был способен осознать. Это и остановило Картера, настолько немыслимо это выглядело. А потом он увидел оружие – огромный сверкающий пистолет с дулом, в которое можно палец засунуть, который мужчина пытался наставить на него поверх руля. Не наставляй это, никогда не наставляй это ни на кого, Энтони, вспомнила та его часть, которая оставалась Картером; то ли голос мамы, который он вспомнил, то ли широкая дуга, по которой раскачивался зад машины, будто ребенок на качелях, всё выше и выше, всё быстрее и быстрее, но это заставило Картера замереть на мгновение. Машина начала переворачиваться, и тут раздался грохот, сверкнула вспышка. Картер ощутил резкий укол в плечо, куда сильнее, чем пчела могла бы укусить. В следующее мгновение он уже катился по асфальту.