Терано почти бегом направился вниз. Подбежал к двери 22-й каюты, влетел в нее, но там никого не оказалось. Осмотрел угол за диваном, открыл шкаф, полез в карман пиджака — записная книжка на месте, заглянул под кровать — все в порядке. Однако тот американец неспроста заговорил с ним. Но с какой целью?

Посмотрел на часы — надо подкрепиться на ночь. Терано обычно ужинал по-японски. Он позвонил стюарду. Кривоносый филиппинец принес рис в кастрюльке. Терано полил рис зеленым чаем и съел его с консервами — сладковатыми мидиями, побегами бамбука и маринованной редькой.

Зазвенел будильник на ночном столике — без десяти час. Терано пошел на дежурство.

Морнингстар осторожно закрыл чемодан и подул на него.

— Вот и все. Хирургическая операция окончена благополучно.

Он вынул платок, вытер лысину и стал обмахиваться.

— Без десяти двенадцать. Управились в срок, — тихо произнес Бузони, укладывая инструменты в замшевый футляр.

Профессор Дан громко крякнул, встал с пола и пошел к умывальнику. Помыв руки, он подошел к Донахью и протянул руку:

— Прошу великодушно извинить, капитан-лейтенант, за некоторые гиперболические выражения, вырвавшиеся по вашему адресу совершенно непроизвольно. Чистосердечно раскаиваюсь.

Донахью молча пожал Дану руку.

— За такую работу мы заслужили ордена, — сказал Крист.

— Вот именно. — Уайт рассмеялся. — Всех вызовут в Белый дом, президент вручит награды, а в газетах будут напечатаны ваши портреты и подробное описание того, что вы проделали.

Профессор сел в кресло, закурил трубку и прогудел:

— Никогда барды и менестрели не будут слагать о нас оды, и ни один пес не будет знать о деяниях наших.

Таков удел наш. Во мраке творим дела и во мраке растворимся, как призраки.

— Я сделаю представление, — сухо сказал Донахью. — Может быть, получите отнюдь не призрачные конверты. — Он обратился к Морнингстару: — Сможем сделать точную копию?

Морнингстар пожал плечами:

— А почему бы и нет? Устройство переключателя таблиц и перемещения клавишей довольно остроумное, но мы все сфотографировали и набросали схемы. По-моему, вы должны угостить нас шампанским.

— Правильно, — сказал Дан. — Моя любимая марка Луи Редерер, гран…

Донахью остановил его:

— Не торопитесь. Вы свою работу кончили, но самое главное впереди. Надо положить эту штуку обратно. Это самое опасное.

Бузони повернулся к профессору Дану и показал головой на Донахью и Уайта:

— Это верно, что на их долю приходится самая рискованная часть операции. Ведь их могут схватить полиц… то есть японцы.

Профессор вынул трубку изо рта:

— Зато они получат следующий чин на два года раньше. За них не беспокойтесь. Их не обидят, и они сами себя не обидят.

Донахью стал ходить по комнате, заложив руки за спину. Часто смотрел на часы, подносил их к уху и встряхивал: идут ли они. Он сильно нервничал. Подойдя к Уайту, спросил шепотом:

— А вдруг с Пако что-нибудь стряслось? Кто-нибудь из пассажиров задержит его… или он забудет…

Уайт усмехнулся:

— Трудновато забыть про пять тысяч долларов.

Донахью закурил и снова стал ходить по каюте. Профессор вытащил карманные шахматы и стал играть с Бузони. Крист и Морнингстар развалились на диване, задрав ноги на спинки стульев. Крист вскоре захрапел. Бузони сделал мат профессору, и тот произнес несколько энергичных слов. Они начали вторую партию.