Когда мы приближались к Корку, солнце уже было у горизонта, и море мерцало, в то время как ярко-зеленая земля отбрасывала длинные тени на запад. Ослепительно-белый маяк на острове дополнял идеальную и умиротворяющую картину. Хотя к этому моменту я уже и считал себя невосприимчивым к трупам, вид которых так будоражил других людей, начал переживать, насколько хорошо справлюсь с таким большим количеством жертв.

В аэропорту меня встретили двое полицейских, которые отвезли нас на удаленный участок взлетного поля, где садились военные вертолеты, доставлявшие тела – все упакованные в военные зеленые мешки для трупов, – которые затем грузили в военные автомобили. Видеть такое количество мешков было почти невыносимо. В загруженный день в Саутуарке я мог увидеть тел двадцать. Здесь же их были многие десятки.

По пустым улицам мы направились в гостиницу «Джурис Инн». К этому времени новости о катастрофе разлетелись по городу, и местные жители из уважения к погибшим оставались дома. Добравшись до гостиницы, я был рад наткнуться на Деза Хенли, моего хорошего друга, который также посвятил свою жизнь мертвым. Дез считался основателем группы работников морга – у него за плечами были многие годы опыта работы при чрезвычайных происшествиях. Кроме того, он был носителем необычного титула «королевский бальзамировщик»: он бальзамировал тела короля Георга VI в Сандрингемском дворце в 1952 году, королевы Марии в особняке Мальборо-хаус в 1953-м, а также сэра Уинстона Черчилля в его лондонском доме на Гайд-парк-гейт, 28 в 1965-м. Дез, высокий немногословный мужчина, был невероятно скромным, но его великие дела не остались незамеченными. Несколько лет спустя за свою работу по координации мер реагирования при чрезвычайных происшествиях ему присвоили звание офицера ордена Британской империи.

Также я наткнулся на Берни Симмса, главу подразделения одонтологии[28], который отвечал за опознание жертв по зубам. Было сложно не столкнуться с Берни – гигантом весом сто пятьдесят килограммов. Как-то я видел его фотографию из Таиланда, на которой он позировал рядом с огромной каменной статуей Будды. Их было не отличить. Несмотря на свои размеры, Берни был шустрым малым и работал без устали с неподдельным энтузиазмом.

Ситуация была сюрреалистичной: хотя в городе царила тишина, туристы, явно не смотревшие новости и пребывающие в праздничном настроении, вовсю веселились. Наша команда из двадцати служителей смерти ужинала в относительной тишине, пока к нам поздно вечером не присоединились старшие члены кабинета министров Ирландии, включая Берни Ахерна, будущего ирландского премьер-министра, а также Кристофера Кеньона, директора компании Kenyon – обворожительного мужчины, восхищавшего политиков рассказами о своей выдающейся карьере. Поднимал нам настроение и профессор Джон Харбинсон (которого все называли Джеком), главный судебно-медицинский эксперт Ирландской Республики. Из-за немытых седых волос он выглядел старше своих лет, но его глаза светились остроумием и интеллектом. Джек пошутил о том, что последний живой пациент у него был четверть века назад, и объяснил, что заинтересовался патологией, когда обнаружилось, что он – медицинский недотепа без малейшего интереса к больным людям.