Нет, такая жена ему не нужна. Как только услышал о бизнесе, понял — все. Пытается взять над ним верх. Эту дурь из женщин надо выбивать сейчас же, и больно. Не подействовало. Вместо того чтобы понять и принять правила игры, она ушла из его дома со всей своей дурью. Понесла свою дурь по жизни дальше. Вообразила, что равна мужчинам, что способна играть с ними по их, мужским, правилам, а в бизнесе других нет… До сих пор эта штука работала: видно, попадались ей на пути одни хлюпики, пасовавшие перед бабьим истеричным напором. Зато теперь не на такого нарвалась! Он ее вышколит. Хотя время упущено. Не ушла бы от него тогда, сейчас была бы умней.
А сам Андрей набрался ума, и не соблазнить его теперь ни огненными глазками, ни грудью-буферами, ни упругой задницей, ни претензией на интеллектуальность. В свое время не женился, и очень хорошо. Это серым крысам, из тех, которые тащат крошки с чужого стола в свою крохотную норку, греет душонку наличие крысихи и пищащего выводка. Тиграм семья не нужна: тигр свободен, он бродит один, готовый взять мимоходом любую самку, каждая из которых истекает томлением по нему, и двигаться дальше, туда, откуда доносится запах свежего вкусного мяса. Охота — вот главное наслаждение. По сравнению с удачей в охоте отступает даже секс.
Эти мысли приносили Андрею чувство удовлетворения: они доказывали его необычность. Видно, с самого начала он принадлежал к избранным. От старших друзей он неоднократно слышал, что истинный вор в законе (таких уж не осталось) не должен во всю свою жизнь делать трех вещей: жениться, работать и ходить под звездой — то есть служить в армии или милиции. Андрей — не вор в законе, но в остальном все признаки сходятся: ни одним из этих низменных состояний он себя не запятнал.
Нет, кое в чем Андрей Васильевич способен похвалить бывшую любовницу: хоть и баба, а соображает. Тоже нащупала золотую жилу в виде земель Московского региона, где полученная от покупки выгода составляет тысячу процентов от вложенного капитала. Это ж немыслимые деньги! А все-таки сказалась бабья ограниченность: дальше ферм и сельхозугодий ее планы не пошли. Известно, что женщины — существа инертные: предпочитают обращаться с предметами этого мира так же, как обращались до них, предпочитают привычку эксперименту; словом, пороха не выдумают. Другое дело — Акулов: он мыслил дальновиднее, начиная бурное строительство элитного жилья вокруг Москвы. Ради этого он скупает, а то и с помощью бандитов отнимает земли у крестьян Подмосковья. Прибыль все окупит. Игра стоит свеч! А Ритка останется ни при чем. Он — Акула, она — Щучка: последнему дурню понятно, какая рыба крупней.
В таком расположении духа Андрей Васильевич Акулов услышал от секретаря, что с ним хочет говорить Маргарита Николаевна Ганичева. Он лениво взял трубку, рассчитывая услышать либо угрозы, либо слезные просьбы вспомнить об их общем прошлом, — чего еще ожидать от стерв с их куриными мозгами! Но действительность воображаемая не совпала с действительностью настоящей. Рита Ганичева все еще, спустя столько лет, способна была кое-чем удивить несостоявшегося мужа: тон ее оказался сухим и деловым. Без угроз, без предисловий она проговорила, что у нее есть кое-какие факты, которые она чувствует себя обязанной предъявить раньше, чем оба они ввяжутся в решительную борьбу за вожделенные земли Горок Ленинских.