Впрочем, одно Сэм знал наверняка: он никак не предвидел, да и не желал такого поворота событий.

Прошлой ночью он наблюдал за ней, как она трудилась среди обломков, и не мог не восхититься ею. Более того, вчера он увидел ее с другой стороны — ту Нину, которую до сих пор не знал. Сильную, мужественную, полную сострадания к людям.

В такую легко влюбиться. Вот только не совершит ли тем самым он роковую ошибку?

Через месяц — пусть даже через год — она прозреет. Поймет, что никакой он не герой, а заурядный парень с жестяной бляхой на форме, который просто делает свою работу так, как умеет. Она же будет трудиться в больнице, бок о бок с такими везунчиками, как Роберт Бледсоу. С обладателями университетских дипломов и особняков в престижных кварталах с роскошным видом на океан. Сколько времени пройдет, прежде чем ей надоест обыкновенный коп, которого угораздило влюбиться в нее?

Сэм сел на край кровати и взъерошил волосы, словно надеялся тем самым стряхнуть с себя остатки сна. Увы, это не помогло, вчерашняя усталость по-прежнему давала о себе знать. Чтобы снова прийти в форму, ему срочно требовалась чашка крепкого кофе и хороший завтрак. Сегодня предстоит сделать немало — уточнить кое-какие детали, отработать возможные версии.

Неожиданно он ощутил легкое прикосновение ее пальцев к своей голой спине. И моментально работа отошла на второй план.

Он обернулся, и их взгляды встретились. Нина смотрела на него сонными глазами, в уголках губ играла довольная улыбка.

— Который час? — прошептала она.

— Почти три.

— Это мы так долго спали?

— Значит, так было нужно, и тебе и мне. Нам обоим требовался отдых. А охранять дом я поставил Пресслера.

— Ты хочешь сказать, что бедняга целый день промаялся на улице?

— Я договорился с ним накануне, прежде чем он ушел с дежурства. Я знал, что обязательно привезу тебя к себе.

Нина раскрыла для него объятия. Перед этим призывным жестом было невозможно устоять. Издав не то рык, не то стон, Сэм сдался: снова лег с ней рядом и впился поцелуем в губы. Его тело тотчас отреагировало на этот поцелуй, впрочем, и ее тоже. Они сильнее сжали друг друга в объятиях. Сил остановиться не было, значит, не было и пути назад. Ему страстно хотелось ее, хотелось ощутить себя внутри ее, пусть даже в последний раз. Если она не может принадлежать ему до конца его дней, он насладится ею хотя бы сейчас. Он навсегда запомнит ее лицо, ее улыбку, ее стоны, когда он погружается в нее, погружается сильно и глубоко.

Они оба получали наслаждение. И оба ответно дарили его.

Но, даже достигнув пика блаженства, даже в момент наивысшего наслаждения он подумал: этого недостаточно. Этого никогда не будет достаточно. Ведь ему нужно не только ее тело, ему требовалась ее душа.

Временно утолив потребности тела, он тем не менее ощущал внутреннюю неудовлетворенность и даже апатию. То есть испытывал совсем не то, что по идее должен ощущать завзятый холостяк после очередной любовной победы. Более того, в душе он был даже зол на себя за то, что допустил повторение ситуации. За то, что позволил этой женщине взять верх над всем остальным в его жизни.