Грей представил себе, как этот человек, получивший два пулевых ранения — в живот и в голову, из последних сил пишет предсмертное послание.

Оттолкнувшись ногами от пола, Хейсман покатился в кресле вдоль стола, чтобы взять книгу.

— Я вам сейчас все покажу. Этот код основан на шифре Виньера. Он использовался в то время в Европе и считался абсолютно надежным. Ключом является секретный пароль, известный только посвященным. Джефферсон и Льюис всегда использовали слово «артишоки».

— Артишоки?

— Совершенно верно. Сам код включает в себя буквенно-цифровую таблицу из двадцати восьми столбцов и…

У Грея запиликал сотовый телефон, извещая о поступлении сообщения в ящик голосовой почты. Спасенный колокольным звоном…

— Прошу меня извинить.

Грей направился к выходу, но в дверях обернулся и указал на Сейхан.

— Доктор Хейсман, будьте любезны, расскажите про шифр моей коллеге. Я сейчас вернусь.

— С превеликим удовольствием.

Сейхан лишь сверкнула ему вслед взглядом и выразительно закатила глаза.

Выйдя в коридор, Грей прочитал количество сообщений, скопившихся в ящике голосовой почты, и улыбка у него на лице погасла. Весь последний день он пользовался другим телефоном, купленным в целях конспирации и вспомнил о том, чтобы вставить аккумулятор обратно в свой собственный аппарат, только когда приземлился в Вашингтоне. И все же потребовалось больше сорока пяти минут, чтобы сеть снова обнаружила включившийся телефон и загрузила все принятые сообщения.

Грей мрачно уставился на дисплей.

«Наверное, вот одна из причин, почему это потребовало столько времени».

За последние двенадцать часов ему поступило двадцать два сообщения, все отправленные с одного и того же номера. Грей мысленно обругал себя последними словами за то, что не перезвонил домой раньше. Первое сообщение пришло от матери, еще когда они удирали из Форт-Нокса. Тогда у него не было времени его прослушать, а затем в общем смятении все как-то вылетело у него из головы.

Грей начал с самого начала, уже ощущая знакомое напряжение в пояснице. Он поднес телефон к уху.

«Грей, это твоя мать».

Так она начинала каждый разговор по телефону. «Мама, как будто я не узнаю твой голос».

«Сейчас половина одиннадцатого, и я хочу сказать тебе, что эта ночь выдалась для отца очень плохой. Ты можешь не приезжать, но я подумала, что тебе нужно знать».

«Ой-ой…»

Вместо того чтобы прослушивать все сообщения, Грей нажал кнопку набора номера. Наверное, лучше услышать все из первых уст. В телефоне зазвучали длинные гудки, и наконец включилась голосовая почта.

Напряжение в пояснице поднялось выше по спине. Желая узнать, что же произошло, Грей прослушал остальные сообщения.

«Грей, это опять твоя мать. Дела совсем плохи, поэтому я позвоню той сиделке, чей номер ты оставил».

«Отлично, мама…»

В следующих нескольких сообщениях звучало все больше и больше отчаяния. Приехавшая на дом сиделка решила, что у отца слишком сильный приступ и его необходимо отвезти в больницу.

«Грей, врачи хотят продержать отца пару дней. Сделать еще одну магниторезонансную томограмму… я ничего не напутала, Луис?» На заднем плане Грей услышал слабое: «Все правильно, Гарриет», — после чего снова заговорила его мать: «В общем, все в порядке. Я не хотела тебя напрасно беспокоить».