– Билеты где?

– Так я не добрался до них. Сама видела, какая толпа. А что? Вон они тоже сказали «проездной», и ничего, – дед посмотрел на родителей.

– Проездной, – проворчала бабка. – Твоё счастье, что Николай билеты на нас взял. Не то я бы сейчас устроила тебе проездной. Проехался бы мордой по асфальту.

Родители снова успокоили бабку с дедом и объяснили деду, что «проездной» говорят те, кто купил заранее абонемент на весь месяц. Поэтому, чтобы не думали, что ты безбилетник, в автобусе принято говорить, что у тебя проездной.

– Щас мы посмотрим, как в метро у него пароль сработает, – съязвила бабка, и мы направились к метро.

На метро мы доехали без происшествий. Если не считать происшествием то, что деда отправили к автомату разменять двадцать копеек на четыре по пять. Но он так увлёкся процессом, что разменял всё, что у него было из монет. Вернулся он к нам с горстью пятачков.

– Смотрите, – глаза его сияли.

– Да вижу, что ума как у того автомата, – ответила за всех бабка.

Через полчаса мы стояли на Красной площади.

– Красота-то какая, – дед оглядывался вокруг.

– Ну что? Посмотрели? Поехали обратно, – не оценила красоту бабка.

– Валентина Николаевна, – обиделся папа, – Ну что вы всем не довольны? Можно сходить посмотреть Вечный огонь, Царь-пушку и Царь-колокол. Можно просто погулять.

– Гори она вечным огнём ваша пушка. Я уже пальцы на ногах не чувствую от вашей прогулки.

– У огня погреешься, – предложил дед.

– Мама. Мы же только на улицу вышли.

Бабка сказала, что как вышли, так и пора обратно заходить.

– Ну давайте хоть минутку постоим, – предложил папа. – Сейчас кремлёвские куранты бить будут. Они каждый час бьют.

Дед сказал, что ему очень интересно посмотреть на кремлёвские часы и послушать бой курантов, потому что кроме как по телевизору он их не слышал. На этом и порешили, а потом было предложено идти в ГУМ поесть мороженого.

Мы стояли на красной площади и ждали, когда минутная стрелка перескочит на двенадцать часов. Бабка подтрунивала деда. Сказала, что она возьмёт за правило для порядка бить по лбу деда ложкой каждый час, чтобы он вспоминал Москву и Красную площадь с курантами. Оставалось буквально две минуты.

Вовка меня начал дёргать за рукав, но мне тоже было интересно послушать куранты, и я никак не мог пропустить момент, когда стрелка окажется на двенадцать часах. Он подёргал и отстал.

– Ну что? Есть мороженое? – обернувшись, спросила мама, когда часы пробили. – А где…?

Тут все уже обернулись и увидели, что Вовки нет.

– Где Вовка, – почему-то у меня спросила мама.

Я посмотрел по сторонам, и зачем-то ещё на кремлёвские куранты, как будто Вовка мог быть там. Затем ещё раз по сторонам и пожал плечами.

– Он только что был тут, – показал я на место, где стоял Вовка. – Дёргал меня за рукав зачем-то. А теперь его нет.

– Всё. Просрали дитё под бой курантов, – заключила бабка. – Дал дёру от вас. Никак опять в поход ушел. Только один в это раз.

На самом деле было не смешно. Родители и бабка с дедом начали паниковать. Мама звала Вовку. Народ оглядывался и шел дальше. Возможно, среди них тоже были Вовки, но нашего не было. Паника нарастала.