Я села на стул.

– Он кретин? Идиот?

– Инфантильный, сексуально озабоченный Питэр Пен, – без тени улыбки заявил Семен. – Оранжерейный эгоист, мот, бездельник. Могу продолжить сию хвалебную оду.

Собачкина прервал звонок моего телефона.

– Ну и как там дела? – грустно спросила Тата.

– Лес все гуще, – вздохнула я. – Вера, оказывается, сбежала, она не в коме.

– Слава богу! – оживилась Тата. – Врачи ошиблись? Это тот случай, когда косяк медиков радует. Как ее самочувствие? Что с ней?

– Она ушла из дома, – повторила я и кратко изложила Тате всю историю.

– Сейчас перезвоню, – пообещала она и отсоединилась.

– Игорь говорил, что ты бабушка с толстым кошельком, – зевнул Семен. – Можешь нанять меня для поиска бизнес-дамочки, не откажусь подзаработать.

Я не принадлежу к людям, которые злятся по любому поводу, по пальцам могу пересчитать случаи, когда у меня в глазах темнело, а руки тряслись от ярости. И если гнев все же берет надо мной верх, я всегда стараюсь с ним справиться. Но Собачкин явно дурно влиял на меня, я разъярилась второй раз за нашу беседу.

– Какая я тебе бабушка!

– Но ведь и не девочка, – парировал Семен, – тетя средних лет.

Я задохнулась от возмущения, но на сей раз сумела криво улыбнуться.

– Уже лучше, пройден путь от старухи до дамы. Разве госслужащим разрешают работать частным образом?

– У меня своя контора, – пояснил Семен. – Маленькое легальное предприятие, я плачу налоги и сплю спокойно. Разве Игорь сказал, что я пашу на государство?

Мой телефон снова заработал, и это опять оказалась Тата.

– Дашенька, у нас тут война с применением всех видов оружия, – вздохнула она. – Морозов в истерике, великий и ужасный его в порошок стер, а заодно пообещал нас всех уволить. Если не сделаем программу с Верой, всем капец.

– Нельзя ли объяснить ему… – начала я.

– Ох, невозможно, – перебила Тата, – если он упрется, отползай в крапиву. А еще он мстительный. Выпрет человека и присматривает за ним. Узнает, что тот на другой канал устроился, тут же позвонит руководству своего бывшего сотрудника и на мозг ядом накапает.

– Мило, – пробормотала я, – неужели хозяин канала никогда не слышал про форс-мажор?

– Великий и ужасный на совещаниях часто повторяет: «Мне нужны креативные работники, а не те, кто от погодных условий зависит. Взялся плясать, танцуй, не жалуйся на артрит. Нога болит? Освободи место здоровым, в стране безработица». Жаль будет, если придется уходить, нам с Ксюшей проект нравится, он многим людям помочь может, и с тобой приятно работать, – сказала Тата.

– То есть владелец канала прикроет наше шоу, если мы не выпустим сюжет про Веру? – воскликнула я. – Он совсем дурак? Столько денег вложил в съемки, и ку-ку?

– Покажет готовые выпуски, и адью, – уточнила Тата, – похоже, ему Римма Ивановна хвост накрутила.

– Его жена тоже работает на телевидении? – спросила я.

– Великий и ужасный женат на сетке программ, – развеселилась Тата. – Рейтинг ему тесть, доля – теща. Римма его домработница, она хозяйский канал день и ночь смотрит и барину потом на мозг капает: «Ведущий вечерних новостей урод» или: «Почему детских шоу нет!».