«Иногда победа и смерть шествуют рука об руку».

«Для меня смерть станет победой, избавлением. Но на этот бой я вышел не для себя…»

Наемник сделал шаг, и проклятый рыцарь совершил простенький выпад вперед. Легко читаемый и нарочито медлительный.

«Это тот самый бой, в котором мне позволено проиграть. Но, черт побери! Я ХОЧУ его выиграть!»

Спасти Гарусу!

Леннарт оказался сбоку от начавшегося разворачиваться воина и дважды быстро ткнул ножом, метя в печень. Тут же проворно отпрыгнул назад, избегая ответного удара. Который не последовал.

Ингольф увидел кровь на клинке противника, но боли не почувствовал.

Охотник по-прежнему за спиной.

«Хочет поиграть? Но зачем?»

Размышляя, рыцарь принялся выписывать перед наемником восьмерки, заставляя того отступать в снег.

«Что Охотник имел в виду, говоря о хитроумии Орвара? Брюхо не раскрыл приятелям, что именно купила у него нигири. Но потребовал в уплату меч. Меч! Хотя не собирался выводить на бой Ингольфа. Орвар…»

Простолюдин перешел в атаку и попытался набросить на голову рыцаря подбитый барсучьим мехом плащ. Ингольф легко уклонился от тяжеленной одежды, медленно пролетевшей на уровне его пояса, и продолжил размышления.

«Орвар обманул Расмуса! Углежог и Два Сапога подумали, что он продал Гарусе мою помощь. А на самом деле?»

Теперь наемник швырнул плащ под ноги рыцарю, задумавшийся Ингольф оступился, Леннарт тут же оказался рядом, левой блокировал меч рыцаря, зажатым в правой ножом ударил Ингольфа под мышку, затем под грудину, сбил с ног и навалился сверху.

«Меня убивает простолюдин! — На рыцаря накатило бешенство. Восемьсот лет он жаждал смерти, но умереть вот так, от руки мелкого наемника, от удара кабацкого ножа? — Лучше промучиться еще тысячу лет!»

Ингольф врезал Изгою в висок, затем в челюсть, отшвырнул в сторону, откатился сам, вскочил на ноги, подхватив выроненный меч. И…

Ему не мешали ни расстояние, ни слепящий глаза снег. Он увидел. И в тот же миг понял, почему его не позвали. Понял.

«Иногда победа и смерть шествуют рука об руку…»

Барахтающийся в снегу наемник был прекрасной мишенью и для рубящего, и для колющего удара, но Ингольф медлил.

«Гордость или долг? Умереть от руки простолюдина или помочь женщине?»

Гордость?

Нет.

Рыцарь воткнул меч в снег и скрестил на груди руки. Его битва окончена.

«Догадался?» — прошелестел из-за спины Охотник.

«Я не должен ей мешать».

«Прощай, Ингольф…»

«Убирайся!»

Тихий ответный смешок…

И в тот же миг он почувствовал нанесенные Изгоем раны. Понял, что сил не осталось, что снег стал красным от его крови.

И, несмотря на дикую боль, улыбнулся.

А еще через мгновение рассыпался черным пеплом.

Леннарт спрятал нож, отряхнул и набросил на плечи плащ, вскочил в седло и бросил взгляд на север. И удивленно приподнял брови.

Идущая через равнину цепочка следов прерывалась неподвижной темной точкой. Нигири не ушел, не добрался до гор.

«Я победил?»

Мысль почему-то не доставила привычной радости. Был у этой победы какой-то странный привкус.

Изгой погнал коня к лежащему на снегу телу, шагов за двадцать спрыгнул на снег и, прислушиваясь к крику младенца, подбежал к добыче. Не шевелится. Леннарт присел на корточки и откинул с лица нигири капюшон.