Королева кивнула, более не настаивая.

– Будьте осторожны!

И она, обойдя герцогиню по дуге, пошла по холму вверх. А Катерина направилась вниз – туда, где стонали раненые.

Василина в сопровождении Игоря и двух офицеров медицинской службы подождала, пока откроют дверь в помещение, где лежали Алина и лорд Тротт. И остановилась на пороге.

Алина казалась почти прозрачной, лорд Тротт обзавелся рыжей бородой и сильно исхудал.

Внутри было душно. Распахнуты были двери в часовню, а священник, сидя между койками, медленно читал молитву, перебирая четки.

Он поднял голову.

Василина шагнула к сестре и тревожно улыбнулась. А на втором шаге от Алины оторвалась темная, словно дымчатая плеть, и потянулась к королеве. Скрутилась над ней вторая, третья…

– Не нужно, ваше величество, – попросил служитель кротко. – Мир неустойчив, а ваш огонь слишком силен для темной сущности.

Василина развернулась и вышла. Раздались слова молитвы за закрывающейся дверью.

Но сестра хотя бы была жива и вновь в безопасности.

Теперь нужно было возвращаться в столицу.

Зачистка местности вокруг бункера прошла быстро и беспощадно. Из нескольких сотен иномирян осталось чуть более двух десятков, почти все были ранены или покалечены. Их отправили в камеры нижнего уровня.

Каюты верхних уровней превратились в большой лазарет. Спал, отходя от стазиса, после переливания крови Дмитро Поляна, спал сном без снов выгоревший Матвей Ситников. Спала Люджина Дробжек, едва не потерявшая дитя.

А Стрелковский на пару с майором Вершининым не спали – они руководили работами по восстановлению бункера. Ибо вывозить отсюда принцессу было опасно – значит, нужно было обеспечить ее безопасность внутри.

Из защитников бункера погибло больше половины и погибло бы больше, если бы не герцогиня Симонова, которая ухитрилась отправить в стазис почти сорок человек – и рухнула без сил прямо у последнего исцеленного. Ее тоже отнесли в бункер, на соседнюю койку к дочерям, и там она проспала до утра.

А проснувшись, увидела рядом с собой посеревшего, уставшего Александра. Было темно и тихо.

– Прости, – сказал он негромко. Взял ее за руку, прижал к губам. – Прости, что не защитил тебя. Я не мог прийти. Был в бою.

– Ты не умер, – так же тихо ответила Катя. – Значит, тебе не за что извиняться. Устал?

– Смертельно, – признал он. – Как и ты.

– Как и я, – согласилась она. – Расскажешь?

Он качнул головой.

– Чистили местность около портала. Долго рассказывать, а мне снова нужно уходить, Кать. Сейчас в любую минуту я снова могу понадобиться там. Но сначала нужно еще проверить состояние Ситникова… Хорошо, что ты и девочки целы. Плохо, что я не помог вам… тебе.

– Зато я получила знание, что тоже способна кому-то помочь, – Катя поднялась, прижалась к его лбу лбом. В темноте не было видно глаз – но они смотрели друг другу в глаза.

– Иди, – прошептала она. – Но возвращайся ко мне.

Королева в сопровождении боевых листолетов ночью вернулась во дворец. Там ждали ее муж и дети. Там ждало буквально час назад пришедшее известие из Йеллоувиня – о том, что битва у города Менисей только-только закончена полным разгромом иномирян, а наследник Ши уверен, что последний портал откроется максимум через сутки в обители Триединого в Тафии. Что ключом к открытию, возможно, является камешек, зарытый в корнях вишни, растущей в центре обители, но вырывать его и выносить из храма нельзя – пока сила Триединого сдерживает открытие, а за пределами обители может произойти что угодно.