Понятно, что многие, увидев Майкла впервые, так и застывают с открытым ртом, не в силах оторвать взгляда от лоснящейся физиономии, мало чем напоминающей лицо живого человека. Некоторые даже отступают на шаг, чтобы получше рассмотреть это диво. Их оторопь Майкл принимает за восхищение, уважение, невозможность поверить, что можно так выглядеть в его возрасте. И поэтому со все большей яростью и упорством подвергает себя новым омолаживающим процедурам. Ладно бы он молодел с каждым годом – в Голливуде этим никого не удивишь. Нет, он словно шаг за шагом превращается в существо совершенно иного вида, и трансформация эта никаким разумным объяснениям не поддается. Представить себе, как же он выглядел в Италии пятьдесят лет назад, все равно что встать на Уолл-стрит и попробовать вообразить топографию острова Манхэттен до прихода голландцев.

Шейн Вилер смотрит на диковинное создание, шаркающее ему навстречу, и не может поверить, что оно и есть Майкл Дин.

– Так это…

– Да, – отвечает Клэр. – Постарайтесь не пялиться.

С таким же успехом можно постараться не вымокнуть под проливным дождем. Особенно смущает старческая походка в сочетании с детским лицом. Впрочем, и одет Дин тоже странно – в шелковые пижамные брюки и длинное шерстяное пальто, практически целиком закрывающее тело. Если бы Шейн не знал точно, что это один из самых известных продюсеров в Голливуде, он бы принял старика за сбежавшего пациента психушки.

– Спасибо, что позвонила, – говорит Дин, подходя ближе, и показывает на дверь здания: – Итальянец там?

– Ага, – отвечает Клэр. – Мы ему сказали, что сейчас вернемся.

Клэр никогда не видела Майкла таким потрясенным. Интересно, что же между этими двумя произошло когда-то? Дин даже перезвонил ей с дороги и велел им с «переводчиком» дожидаться снаружи, потому что хотел отдышаться перед встречей с Паскалем.

– Столько лет прошло…

Обычно Майкл говорит быстро и отрывисто, как гангстер сороковых годов, но сегодня он тянет и с трудом выталкивает из себя слова, хотя лицо его кажется совершенно спокойным.

Клэр берет Майкла под руку:

– Как вы себя чувствуете?

– Нормально. – Он наконец замечает Шейна. – А вы, наверное, переводчик?

– Э-э… Ну, я год учился во Флоренции, поэтому немного говорю по-итальянски. Но вообще-то я писатель. Я хочу предложить идею для сценария. Меня зовут Шейн Вилер, вспомнили? (По лицу Дина нельзя даже сказать, что Шейн сейчас говорил по-английски.) В общем, я очень рад с вами познакомиться, мистер Дин. Ваша автобиография произвела на меня большое впечатление.

При упоминании о книге, которую агент и литературный негр превратили в пособие по продаже сценариев, Майкл Дин морщится и быстро поворачивается к Клэр:

– Что именно он сказал?

– Я вам уже по телефону говорила. Почти ничего.

Майкл смотрит на Шейна, словно надеется, что Клэр упустила важную деталь при переводе.

– Ну, сказал, что познакомился с вами в шестьдесят втором, – неуверенно говорит Шейн. – И про актрису эту, которая приехала к ним в город, Ди…

Майкл поднимает руку, чтобы не слышать полного имени. Снова смотрит на Клэр, как будто перекрестный допрос поможет выяснить больше.