P.P.S. Если ты еще раз выкинешь такой финт, я тебя собственноручно кастрирую!

P.P.P.S. Люблю.

Письмо, отправленное Элизабет Сэлмон, 8 октября 2012 г.

От: Elizabeth_salmon101@hotmail.com

Кому: jfhcooke@gmail.com

Тема: О ней

Дорогой Джем!

Не ожидал письма, да? Я тоже не думала, что снова напишу. Что жизнь обернется таким кошмаром. Не переживай, я скоро оставлю тебя в покое. Просто после разговора с Меган я не могу промолчать. Насколько мне известно, вы с ней разошлись во мнениях, но тебе нужно забыть о своих глупых предрассудках. Она открыла мне глаза.

– Простите, что так давно вас не навещала, – сказала Мег. – Чем дольше откладываешь дело, тем труднее к нему приступить.

– Солнышко, ну что ты! – ответила я и распахнула объятия. Мег прижалась к моей груди, а я вдыхала смутно знакомый запах, напоминавший об Алисе.

Заехала к Мег под благовидным предлогом: вернуть книгу Кадзуо Исигуро. Бедняжка! Она оставила эту книжку у нас на крыльце – видимо, не смогла собраться с духом и постучать, – а я решила, что раз уж Алиса отдала Мег этот роман, пусть и останется у нее.

– Я так по ней скучаю, тетя Лиз!

С тех пор как она перестала называть меня «тетей», прошло больше десяти лет – примерно тогда же Алиса перестала называть маму этой девочки «тетей Пэм».

– Время не лечит. Боль не проходит, ты просто привыкаешь и приспосабливаешься к новой жизни.

На столе лежат сигареты, коричневый пузырек с таблетками, газеты, оставшиеся с прошлой недели, пестреют яркими заголовками про дебаты между Бараком Обамой и Миттом Ромни, столкновение с паромом в Гонконге и грузинскую долгожительницу, которая, если верить автору, умерла в возрасте ста тридцати двух лет. Вот она, новая жизнь.

– Не нужно стыдиться шрамов. Они тоже часть нашего прошлого.

Рядом с Мег я еще острее почувствовала, что Алисы больше нет: от человеческого тепла могильный холод становился только сильнее. Моя дочь далеко. Так далеко – никогда не дотянуться. Я помню детские голоса, доносившиеся со второго этажа, заливистый хохот, шепотки, проказы, песни. Девочки копили карманные деньги, чтобы купить роликовые коньки. А еще через пару лет – наряды и вечеринки, Алиса и Мег часами напролет крутились перед зеркалом, веселые, бесстрашные.

– Некоторые родители называют звезды в честь погибших детей. Взгляни на небо ясной ночью, Мег. Там наверху сияет целая галактика ребятишек. – Мы плакали и утирали друг другу слезы; когда-то Алиса тоже ее утешала. – У тебя обязательно будет ребенок, милая моя, и ты поймешь, какое это счастье! Алиса принесла мне столько радости, столько света…

– Зачем она это сделала, тетя Лиз?

Я продолжала поглаживать Мег по щеке, будто пытаясь стереть невидимый след.

– Почему она выбрала для себя такой конец? Алиса ведь…

Странно, о чем это она? Я сообразила не сразу.

– Солнышко, это был несчастный случай.

– Простите, тетя Лиз. Мы не сможем помочь друг другу, если будем кривить душой.

– Алиса никогда не пошла бы на такое.

– Но это очевидно.

– Не надо, не говори так.

– Простите. Я должна поговорить с вами начистоту, просто чтобы спокойно жить дальше. Вам нечего стыдиться. Самоубийства… Послушайте, люди сводят счеты с жизнью по самым разным причинам. Алиса сделала осознанный выбор, хотя нам трудно с этим смириться.