– Ее можно понять… – Ирина снова поглядела на часы и покачала головой, – все равно возвращаться уже поздно, мы должны успеть на автобус до Осиновки, а он скоро отходит.

В пригородном автобусе публика была привычная ко всему, и Катин наряд никого особенно не удивил. Только крупная дворняга, ехавшая куда-то с молчаливым старичком, при появлении Катерины ощерилась и тихо зарычала, да сутулая старушка с большой пустой корзиной пригорюнилась, тяжело вздохнула и вполголоса проговорила:

– Вот ведь как люди тяжело живут! У меня-то все еще слава богу, и огород есть, и пенсия…

– Осиновка! – объявил водитель автобуса, и подруги протолкались к выходу. Автобус на прощание фыркнул мотором и скрылся за поворотом дороги. Наступила тишина, какая бывает только за городом ранней осенью, когда летние звуки уже затихли, а осенний ветер еще не завел свою унылую песню.

– Хорошо-то как! – радостно воскликнула Катя, потянувшись и подставив лицо мягкому сентябрьскому солнышку. – Может, сначала зайдем к Валику в санаторий?

– Нет, сначала мы сделаем то, ради чего приехали – найдем Оксанину избушку. Тем более что санаторий отсюда далеко, а деревня Осиновка – вот она, прямо перед нами.

Однако Ирина сказала так, чтобы подбодрить Катю, на самом деле до Осиновки нужно было еще дойти, потому что располагалась деревня не на самом шоссе, а в стороне. Катя поглядела на указатель «Осиновка. 2 км» и стрелку, указывающую вправо. Стрелку могли бы и не рисовать, с этой стороны шоссе лес отступал, и проезжающие могли видеть деревню Осиновку как на ладони.

Катерина, узнав, что нужно тащиться до деревни два километра, несколько приуныла. Если бы они шли навестить ее мужа Валика – тогда что ж, ради мужа она могла пройти сколько угодно километров, а так… тащиться неизвестно куда, неизвестно зачем…

– Катька! – строго сказала Ирина. – Не капризничай! Сама меня на это дело подбила, так что теперь молчи.

– Я и молчу, – вздохнула Катя, – только есть очень хочется… Со всеми этими сборами я не успела толком позавтракать.

– Начинается! – Ирина страдальчески подняла очи к небу. – Катька, ну где я тебе возьму тут еду?

– А вот! – И Катя указала в сторону аккуратного беленького домика автозаправки, стоящей чуть в стороне по другую сторону шоссе. – Там наверняка есть кафе!

– Ни за что! – решительно сказала Ирина. – Ты соображаешь, что говоришь? Питаться в придорожном кафе! Да лучше просто отравиться мухоморами! Я тебя уверяю, смерть будет менее болезненной!

– А без еды я просто не дойду! – заявила Катя. – Упаду на перекрестке! И моя смерть будет на твоей совести!

– Нет, ну за что мне такое наказание? – Ирина всплеснула руками, но Катя ответила ей таким твердым взглядом, что стало ясно: она ни за что не уступит.

Во всем, что касается еды, Катерина Дронова была упорна, как бульдозер, и тверда, как гранитная скала.

– Ладно, – сдалась Ирина, – идем, купим что-нибудь в магазине.

Катерина обрадованно припустила в сторону заправки, но перед самым входом дорогу им перегородил огромный трейлер для перевозки машин, на нем уместилось восемь новеньких автомобилей.