– Так сколько все это потянет? – спросил Берт.

Барри уже открыл рот, чтобы сказать, что готов платить сто долларов в месяц, плюс водопровод и электричество, но Дорис его перебила:

– Пятьдесят в месяц.

Ее решительная интонация как бы давала понять, что предложение окончательное и обсуждению не подлежит. Дорис неторопливо обошла комнату.

– Здесь еще требуется серьезный ремонт, да и мистеру Уэлчу нужен только минимум удобств. Он писатель, а не адвокат и не врач, которым необходимо помещение с отделкой по первому разряду.

Берт кивнул:

– Справедливо.

Дорис пожала ему руку.

– Спасибо, Берт! Сейчас мы с мистером Уэлчем вернемся в офис, я вам потом сообщу о нашем решении. Если все будет нормально, я подготовлю документы, и оформим договор.

– Я могу вас вышибить в любой момент, – предупредил Берт. – Я этот участок специально купил, на случай, если буду расширять кафе или там парковку добавлять. В общем, если что, вы отсюда вылетите за милую душу.

Барри кивнул:

– Понимаю.

– Вот и отлично.

В машине Дорис расхохоталась.

– Вышибет он вас!.. С ума сойти. Старина Берт, наверное, и думать забыл про это строение, пока мы ему не напомнили.

– Спасибо, что вмешались, – отозвался Барри. – Я собирался предложить сотню.

– Я так и подумала, – улыбнулась Дорис. – Не хотелось, чтобы вы сделали глупость себе во вред. Хотя мои комиссионные вышли бы побольше…

– Я пока еще не могу дать окончательный ответ, – заметил Барри. – Нужно позвонить жене.

– Зачем звонить? Привозите ее сюда! Посмотрите вместе помещение, посоветуетесь. Эта хибарка никуда не убежит. И никаких планов на ее счет у Берта нет, он просто важность на себя напускает. На самом деле вы для него – подарок судьбы. Так что не спешите.

– Спасибо.

Дорис подмигнула.

– Я просто делаю свою работу, зайчик, только и всего.

В каком-то смысле ассоциация домовладельцев оказала Барри услугу.

Хоть ему страшно не хотелось в этом признаваться даже самому себе, работа вне дома пошла на пользу и книге, и его собственной жизни. Оказалось неожиданно приятно проводить день в городе, знакомиться с колоритными местными обитателями и ощущать себя частью повседневной жизни Корбана. Роман наконец сдвинулся с мертвой точки, обрел глубину, фактурность и реализм. По сравнению с прошлыми текстами он выходил не таким индивидуалистическим, стал ближе и понятней среднему читателю.

Барри мрачно усмехнулся. Может, поместить в конце благодарность ассоциации?

Дятел в красной шапочке вылетел из кроны тополя и скрылся под застрехой кафе. День был жаркий, вовсю стрекотали цикады, заглушая гудение компьютера и прочие обыденные звуки. В тени густой листвы температура в комнате оставалась приятно умеренной, а за окном воздух над дорогой мерцал от жары. Наверняка на солнцепеке можно поджариться.

Барри сохранил написанное, выключил компьютер и покрутился на вертящемся стуле. Собственный офис… А ведь приятно! У Рэя Брэдбери был специальный офис для работы и у других известных писателей тоже.

Чувствуешь себя как-то более солидно, более профессионально. И с Морин они стали лучше ладить, с тех пор как не толклись больше в доме целый день, действуя друг другу на нервы.