Его взгляд блуждал по ее лицу, и дыхание перехватило, когда их глаза снова встретились.

— Так почему ты ушла?

С трудом сглотнув, Джулия подняла бокал и отпила еще. Едва ли она могла сказать ему, что, уйдя от мужа, оставила город, в котором они жили, и работу. Это не остановило Адама от попыток связаться с ней каждые пару месяцев, словно по расписанию.

Все закончилось, лишь когда она наконец сменила номер и не стала давать его кому-либо из их общих друзей. Но в глубине души она все равно понимала, что бывший муж узнает о ее отъезде и смене работы, потому что это было в его духе. При мысли об этом скрутило живот.

Проклятье, все это лишь расстраивало ее.

Усилием воли она прогнала дурные мысли прочь.

— Я вроде как хотела заняться чем-то новым и быть ближе к семье.

— Семья много для тебя значит?

— Да. Я единственный ребенок, так что избалована. — В животе вновь возникло странное ощущение, когда он засмеялся, но это было чувство другого рода, потому что смех его был глубоким и добрым. Оно было схоже с тем, что испытываешь на американских горках, когда достигаешь вершины и вот-вот скатишься обратно вниз. — Окей. Не так уж меня и баловали, но я близка с родителями. Они хорошие люди.

— Значит, тебе повезло, — сказал он. — Немногие люди могут похвастаться этим.

— А ты?

— Я не принадлежу к их числу.

— О, — она моргнула, — печально слышать.

Он склонил голову и внимательно изучал ее какое-то время.

— Звучит так, будто ты говоришь искренне.

— Может быть, потому что так оно и есть? — предположила Джулия.

— Ты испытываешь симпатию к случайным знакомым?

— Конечно. Почему бы нет. — Она отступила в сторону, когда кто-то прошел мимо их столика. — По крайней мере, я верю в это.

— Согласен.

— Приятно слышать, потому что…

Слова покинули ее, когда свободной рукой он потянулся и поймал прядь волос, выбившуюся из пучка и упавшую на щеку. Ее губы разомкнулись в тихом вздохе, когда он заправил прядь за ухо.

— Поправил, — сказал он, опуская руку и будто случайно проводя пальцами по ее щеке. — Хотя, готов спорить, твои волосы шикарны, когда распущены.

Щеки обдало жаром. Она понятия не имела, что ответить, потому что в это самое мгновение его пальцы едва заметно скользнули вниз по ее шее.

— Ты всегда хотела быть медсестрой? — спросил он.

Прошло не меньше минуты, прежде чем она смогла ответить.

— Я… я хотела быть ветеринаром, когда была младше, как папа, но не могла смириться с тем, что животных приходится усыплять.

— Да, это жестокая работа. Я бы тоже не смог.

— У тебя… у тебя есть питомцы? — спросила она, чувствуя себя немного глупо из-за такого детского вопроса. Было ли это так же банально, как спрашивать, какая спортивная команда ему нравится? Она действительно надеялась, что разговор не свернет в это русло, поскольку никогда не интересовалась спортом.

— Нет. У меня особо и дома-то нет. А у тебя?

— У меня тоже, но мне хотелось бы завести однажды. Всегда мечтала быть владелицей приюта для животных. — Она снова рассмеялась, чувствуя себя словно на исповеди, поскольку понятия не имела, почему вдруг проговорилась об этом. — Ну, знаешь, когда выиграю в лотерею и получу лишний миллион долларов.