Мама выглядела так, как будто очень устала и прилегла отдохнуть. Истощение ещё не коснулось организма, ничего в облике не поменялось, если её разбудить сейчас, может показаться будто ничего и не было.

Который раз за эти дни состояние Фауста стало критическим, он расстроился, но слёз не появилось.

Ещё какое-то время посидев, Фауст уехал.

Мысленно калека уже был на Арене.

На входе на арену парень был настолько погружён в себя, что не замечал ничего вокруг, но не заметить огромного устройства не смог. Гигантский аппарат, который он мог видеть только на ярмарках или в парках аттракционах. Что-то похожее на макивару с табло, где высвечивались набранные за удары очки, только вот тут кроме классической груши были ещё шесть возникающих по бокам блока, которые надо было также уничтожить.

Приличная толпа студентов и даже парочка мужчин уже били аппарат, стараясь выбить побольше очков. Рекорд на табло висел не маленький, почти четыре сотни.

— Сколько у тебя?

— Восемьдесят.

— Лузер, у меня сто сорок.

— Сам ты лузер, давай по новой. Кстати, а кто поставил рекорд?

— Это Бэнкрафт, он заходил сюда перед началом.

Свидетелем такого разговора стал калека на входе.

Собирая все сбережения, Фауст прибыл на бои раньше обычного, расположившись в застеклённой ложе для богачей. Оказывается его кредитный рейтинг, как пользователя тотализатора позволял тут находится.

Всего у Фауста нашлось около двухсот пятидесяти кредитов, которые он должен был преумножить почти в тысячу раз, если хочет спасти Кару.

Бои сегодня проходили особенно жарко. Это последняя неделя перед осенним турниром, который станет самым большим событием года на боевой арене.

Фауст водил взглядом по арене, смотрел на бойцов, в то время как Регулус находил взаимосвязь и анализировал бои. Орсон победитель двух последних недель сегодня не участвовал. Ему пригрозили дисквалификацией за то, что он убил больше бойцов, чем умирает за год подобных поединков.

Квота позволяла сыну ректора драться на осеннем турнире, поэтому сегодня он был в качестве зрителя. Сидел у самого окна в окружении двух девушек в коротких серебристых платьях, которые очень походили на вторую кожу.

Фауст поморщился, было жаль, что Бэнкрафт сегодня не участвует. Раньше каждый его бой можно было стабильно приумножить, сейчас ситуация сложнее.

— Ну! — Взорвался Орсон, бокал в его руке лопнул, оставляя раны. — Чего ты тянешь… Тряпка!

Фауст удивлённо посмотрел на чемпиона. Как же оказалось легко вывести того из себя, невероятно.

Орсон жадно прикипел к поединку на арене, даже не обращая внимания на убирающую осколки прислугу и даже на текущую кровь.

Девушки обвили его, будто змеи, что-то шепча на ухо.

Орсон расслабился и взял из рук слуги салфетку, стирая кровь, после чего обернулся. Взгляды чемпиона и Фауст случайно встретились. Бэнкрафт улыбнулся и подмигнул калеке, после чего быстро отвернулся, теряя интерес.

Фауст выбросил из головы поведение Орсона. Вот уже третья ставка не заходила, деньги утекали будто вода, с ними утекала жизнь.

К концу дня, Фауст был в отвратительном настроении. Он выиграл всего девять тысяч кредитов, которые не могли сейчас помочь. Раньше подобная сумма показалась бы настоящим богатством, более того, она была настоящим богатством. Но этого недостаточно.