— Да, это потеря.

— И Джубаира!

— А вот тут я вряд ли пожалею, что голова черномазого ублюдка соскочила с его шеи.

— Он был странным, признаю, но неплохим союзником, если приходилось туго.

— Лучше избегать мест, где бывает туго.

Брайт покосился на него, а потом придержал коня, пропуская остальных наемников вперед.

— Тут я более чем согласен. Хочу вернуться домой — это я тебе говорю.

— Где дом таких парней, как мы?

— Я готов пойти куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

Ког глянул на удивительную смесь строительных лесов и развалин, в которую превратился Криз. Он-то и раньше не мог осчастливить воспитанного человека, а сейчас и того хуже — сплошное скопление пепелищ и брошенных хижин. Оставшиеся люди выглядели так, словно не придумали, как бежать, или зашли слишком далеко, чтобы пытаться. Оборванец, достигший самых вершин оборванности, бежал за ними с протянутой рукой, пока не полетел плашмя на землю. На другой стороне улицы хохотала беззубая старуха. Хохотала и хохотала. Похоже, сбрендила. Или услыхала что-то ужасно смешное. Но, скорее, сбрендила.

— Я тебя понял, — сказал Ког. — Но надо раздобыть деньжат.

Хотя в последнем он не был так уж уверен. Всю жизнь наемник цеплялся бородавчатыми пальцами за каждый медяк. А потом вдруг завладел таким количеством золота, что казалось, можно купить весь мир. Золото в таких объемах утрачивает ощутимую ценность.

— Разве ты не припрятал чуток?

— Само собой. Самую малость. — На самом деле больше, чем малость. Набитый монетами мешок под мышкой не такой большой, чтобы запариться, таская его, но вполне достойная добыча.

— Как и все мы, — пробормотал Брайт. — Значит, выходит так, что мы едем за деньгами Коски?

— Ну, похоже, это дело чести, — нахмурился Ког.

— Чести? Правда?

— Ну, нельзя же простить, когда тебя взяли и ограбили.

— Но мы и сами награбили это золото, так ведь? — сказал Брайт, и Ког не нашел что возразить. — Я тебе так скажу — это золото проклято. Как только мы забрали его, наши дерьмовые дела стали очень дерьмовыми.

— Проклятия — выдумки.

— Расскажи это Брачио и Джубаиру. Сколько людей вышло из Старикланда?

— Чуть больше четырех сотен, если верить Балагуру. А уж Балагур знает толк в подсчетах.

— А сейчас сколько нас?

Ког открыл рот, а потом закрыл. Довод более чем убедительный.

— Вот-вот, — кивнул Брайт. — Задержимся здесь подольше — не останется ни одного.

Ког фыркнул, порычал и снова плюнул прямо в окно первого этажа. В конце концов, мастер должен постоянно усложнять задачи.

— Я давно с Коской.

— Времена меняются. Посмотри вокруг. — Брайт указал на пустующие хижины, которые пару месяцев назад кишели людьми. — Что это воняет так сильно?

Ког сморщил нос. В Кризе всегда воняло, но то был здоровый и понятный смрад дерьма и прочих отходов людского общества. Тот запах воспринимался, как родной. Теперь же в воздухе плыл бурый дым, заволакивал все в округе, и душок у него был еще тот.

— Не знаю. И не могу сказать, что меня это хоть чуть-чуть колышет.

— Я хочу домой, — обреченно проговорил Брайт.

Колонна подобралась к центру города, если он, конечно, оставался на прежнем месте. Здесь что-то строили на одной стороне улицы — бревна и доски поднимались ввысь. Но на другой стороне все еще стоял Игорный храм, в котором Ког провел несколько приятных вечеров пару месяцев тому назад. Коска поднял кулак, приказывая остановиться. Спешился с трудом, исключительно благодаря помощи сержанта Балагура.