— Па-па…

Качнув головой, он легко хлопает меня по ладони:

— Иси, разумеется, я не собираюсь рушить твоё счастье! Мне показалось, что ты должна знать всё предысторию наших… непростых отношение. Я ошибся?

— Ты прав.

— Будь счастлива, Иси.

— Не говори так, будто мы расстаёмся. Разве вы не приедете в столицу?

— Обязательно.

— Можно? — дождавшись разрешения, в комнату входит Кей.

Брату невероятно идёт парадный костюм, Кей выглядит взрослее, серьёзнее. Прозрение после снятия поводка очень повлияло на него. Кей до сих пор не понимает, как он был готов не только жениться на Габриэль, но и слепо следовать за ней всю жизнь — она планировала брак без перехода в род мужа, чтобы остаться последней Вадор и сохранить над нашей семьёй контроль.

Улыбнувшись, брат протягивает мне крошечную коробочку. Внутри серебристая кулон из лунного камня на серебряной цепочке. На вид украшение простенькое, но я не сомневаюсь, что Кей привёз украшение из первохрама Белой богини.

— Надеюсь, его защита тебе никогда не пригодится, сестрёнка. Я хотел попросить прощения…

— Вы сговорились? — перебиваю я.

Папа с Кее переглядываются и дружно фыркают.

Мама входит последней. Она осталась прежней, но в то же время изменилась. Похорошела? Исчезли проблемы со здоровьем, а вместе с ними и первые морщинки. Кто нас не знает, теперь принимает за сестёр. Мама наконец-то почувствовала себя полноправной княгиней и взяла управление домом в свои руки.

Поцеловав меня в лоб, мама бросает на папу суровый взгляд и принимается поправлять на мне платье, причёску.

Времени всё меньше…

Я действительно хочу спуститься по парадной лестнице, выйти на крыльцо, сесть в открытую коляску, которая отвезёт меня по запруженным горожанами улицам в храм? Прямо сейчас я ещё могу отказаться, спрятаться, сорваться свадьбу…

Что за глупости?!

Будь Ксан рядом, мне было бы спокойнее, но его я увижу только после того, как жрица возложит на мою голову венец Вадора.

— Волноваться перед свадьбой нормально, — улыбается мама. — Помню, я спряталась в кладовой за стеллажами, и храмовым сёстрам пришлось изрядно попотеть, чтобы меня отыскать.

— Я готова.

Мама смеётся, но кивает и серьёзно говорит, наверное, самое главное напутствие:

— Дочка, будь счастлива.

— Обязательно, мам. Как ты.

Время выходит.

— Коляска подана, — сообщает Моораца, успевшая незаметно войти в комнату.

Переступив с ноги на ногу, я оглядываюсь в поисках поддержки. В голове воцаряется сумбур, а сердце начинает биться с пугающей быстротой. Я сомневаюсь, хотя сама не понимаю, в чём именно. В свадьбе? Нет. В Ксане? Тем более — нет. Но мне всё равно боязно, и даже мысль, что я по-прежнему могу повернуть время вспять, исправить любую ошибку не успокаивает.

Брат делает шаг ко мне, подхватывает под руку, и я с благодарностью сжимаю его пальцы. Кей ничего не говорит, но уверенно направляет меня к двери, и эта уверенность будто перетекает от него ко мне через наши сцепленные руки. Ко мне возвращается моя улыбка, и я снова способна ощущать то безграничное счастье, которое я испытывала после того, как дала согласие стать женой Ксана.