Паттон попытался было навести порядок в своих рядах, но встретил непонимание «военной аристократии». В итоге, формально за насилие и грабежи там наказывали, а неформально… смотря кого. Близость к штабу и авторитет в войсках давали военным что-то вроде индульгенции.

Боеспособность его войск оценить сложно. С одной стороны — неплохая материальная база и наплыв добровольцев. С другой — хоть сколько-нибудь значимой поддержкой населения он не пользуется, а боевой дух добровольцев такого рода откровенно сомнителен.

К сожалению, отряды наших диверсантов до Калифорнии не дотягиваются, а вскрытая разведсеть, сформированная наспех из социалистов, дала повод для репрессий. К худу ли…

Жаль людей, и особенно жаль непричастных, виноватых лишь в родстве или знакомстве с осуждёнными. Зато войска Лонга в Калифорнии будут встречать с цветами и слезами искренней радости.

Паттон чем дальше, тем больше напоминает мне Колчака. АдмиралЪ, имея поддержку Британии, опору на иностранные войска и колоссальный запас материальных ценностей, ухитрился в самые короткие сроки так восстановить против себя населения Сибири, что не потребовалось никаких большевиков для свержения диктатора. Масштаб зверств американского генерала поменьше, да и поддержки иностранных войск пока (?) нет, но суть та же.

На Рождественском приёме в Белом Доме президент щедро раздавал подарки. Мне досталось несколько наград, среди которых была «Почётная медаль Конгресса» за уничтожение штаба Макартура, и постоянное звание полковника. Нужно всё это, как зайцу стоп-сигнал… но подавив досаду, поблагодарил Лонга.

При всей полезности наград и звания, есть в них и отрицательная сторона. Хочу я того или нет, но отойти в сторонку, быть «над» политикой, теперь не получится. Не просто «медийная личность», а один из символов Демократической партии и обновлённого США. Среди иммигрантов из Европы, особенно Западной, я стал самым популярным из американских политиков — после Лонга.

Так-то, политик я теперь, хочу того или нет. Не отсидеться теперь в сторонке, не поймут. Настолько «не поймут», что могут заподозрить особо хитрую игру, со всеми вытекающими. А недавно ведь иронизировал над Кетнером, которому суждено пахать на благо США (и параллельно СССР) до конца жизни.

— Есть какие-то идеи, полковник? — Поинтересовался Лонг ближе к концу приёма, когда все мы изрядно подвыпили. В его словах мне почудилась некоторая опаска… да бред, точно бред!

— Как не быть, сэр, — Киваю с достоинством, подтверждая неофициальное звание «генератора идей», — Для начала — усилить работу с Северной Ирландией и франкоязычной Канадой, притом резко и жёстко.

— Вот и Лесли тоже… — Бормочет президент, дёргая плечом, — Если они лезут в нашу страну, то мы полезем к ним, так?

— Так, сэр. Нужно дать укорот. Британского десанта опасаться уже не следует, не та у них ситуация, чтобы собрать значимое количество войск. Флот опасней, но и здесь ничего страшней нескольких «инцидентов» опасаться не стоит. Нам, конечно, и «инциденты» особо не нужны, но это как со школьным хулиганом, сэр. Лучше раз-другой подраться и получить синяк под глазом, но не дать себя в обиду. В противном случае синяков может и не быть, но от щипков, издевательств и выгребания карманов не отделаться до конца учёбы.