— Отец, скорее всего его только приняли в слуги. Обычный набор, с которого и начинают учить Воинов. А Умножение небось купил, когда решил сбежать во Второй. Так, слуга?

— Так, господин.

— Хорошо. — старикашка Сирк кивнул в подтверждение своих слов. — Пусть ты ничего не знаешь, но Саул щедры. Научим. Выдадим те же техники, что и всем нанятым стражникам. Срок три месяца. Через три месяца отправишься в леса с нашим отрядом.

— Отец, нет!

— Это ещё почему?

— Мне не нужен риск, не с… не с этими.

— Нечего было обещать.

— Отец.

Сирк и Домар уставились друг на друга. Мне в леса хотелось. Родные, привычные, обещающие свободу. Но я не мог. И поэтому опять влез в разговор, хотя явно нужно было молчать:

— Уважаемый господин, я не могу.

Старикашка даже не повернул ко мне головы:

— Вздор.

— Прошлый господин заставил меня заключить контракт. Я не могу использовать боевые техники и оружие.

— Он же умер.

— Это контракт на меня, господин.

— Что?

Теперь на меня глядел и Сирк и Домар. Домар даже хохотнул:

— Кажется, ты чем-то разгневал Небо, слуга. Или же теперь оно глядит на меня.

Старикашка Сирк зашипел:

— Небу нет до нас дела. Оно смотрит только на Барериса.

— Отец, всё изменится, поверь.

Но старикашка Сирк отмахнулся от его слов, ткнул в меня рукой:

— Твой контракт особый, ты можешь солгать сейчас, но стоит мне спросить прямо…

— Господин, я не лгу. Я не могу сражаться.

— Нахлебник. И сам и его семейка. — Сирк повернулся к Домару. — А ты решил, что наша семья должна год их кормить и давать кров?

Всё что я позволил себе: на миг сжать зубы. До хруста. Благодетели. Но срок, который отличался от срока контракта, я запомнил, и голос мой звучал спокойно:

— У прошлого господина я занимался тем, что заживлял раны стражников.

— И он дал тебе всего три техники?

— Это лекарь… Господин, я только начал учёбу. Но… Моя мама и старшая сестра понимают в травах. Дядя и брат…

Я снова сбился. Говорить о том, что они охотники — безумство. За стенами города Второй пояс, а они Закалки. В голове заметались мысли. Никто не занимается разделкой в лесу. Никто из ватажников. Вряд ли здесь всё сильно отличается:

— Они умеют разделывать мясо, снимать шкуры и ухаживать за животными, — я услышал хеканье дяди Ди, торопливо продолжил. — А дядя Варо знаком со множеством дел, но лучше всего у него выходит печь хлеб.

— Старики?

Они всё так же лежали у наших ног. Ни один из стражников не знал техники, способной отменить действие Сошествия Ночи. К счастью. Острый язык что Марвита, что Леги легко мог раскрыть мою ложь, ведь старики единственные, кто не знал, что я буду говорить во Вратах. Я не думал, что они так уж захотят своими руками убить меня и маму. Но хватит и простой оговорки, тем более что старики очнутся, ничего не понимая. Убрать бы их вообще с чужих глаз подальше.

— Господин, они достаточно потрудились за свою жизнь. Мы позаботимся о них и возьмём на себя всю работу, что вы им назначите.

— Слышал, Домар? — старикашка Сирк ухмылялся. — Жалкий слуга заботится о деде больше, чем ты об отце.

Домар скривился, но ничего не ответил, а вот кто-то из стражников за моей спиной едва слышно кхекнул, словно подавился смешком. И услышал это не только я. Лицо Домара исказилось, взгляд метнулся поверх моей головы, затем опустился на меня: