Холодный снег бил в лицо. Внезапно налетевший ветер закружил дикую метель, в которой сразу утонуло всё окружающее пространство.

Лариса отвернулась то ветра и увидела горящий Верин дом. Из него вырывались красно — оранжевые всполохи. Раздуваемое ветром пламя и густой чёрный дым — всё что можно было разглядеть в этой снежной круговерти. Лариса чувствовала сильную усталость и внутреннюю пустоту, словно её выкрутили, как мокрую тряпку.

— Именно выкрутили, — отчётливо отметила она для себя. Только сейчас до неё дошло, что среди её мыслей не раз проскальзывали чужие мысли — приказы. И всё последнее время действовала она по чьей — то незримой воле. Ведь для того, что бы уничтожить Веру, ей было достаточно, лишь пожелать Вере сгореть синим пламенем!

— А где же оркестр и хризантемы? — По колено утопая в снегу, она очень злилась на того, кто направил её в такую даль.

Ей стало совсем не по себе.

— Убирайся из моей головы! — мысленно приказала Лариса кому — то. — Что б тебе пусто было!

В этот момент Пейкову показалось, будто бы Лариса взаправду со всей силы ударила его по щеке. На какой — то миг он почувствовал себя крайне неловко, словно Валентина могла видеть это.

Лариса попыталась усилить свою защиту, но наткнулась на мощную невидимую преграду. Пробиться сквозь неё не было возможности. Но она почему — то даже не испугалась, а просто пошла в никуда. Ей казалось, что идёт она долго, а за злющей метелью не видно конца пути. Она вдруг ощутила такое одиночество, что ей стало невообразимо жаль себя.

— Как же я устала, — вслух пожалела она себя. — Сейчас бы чаю горячего и много, много сладких конфет!

— Не пылит дорога, не шумят кусты, Подожди немного, отдохнёшь и ты…, - услышала она чью — то безмолвную речь.

Ларисе почудилось, будто кто — то смотрит на неё из темноты. Она была в таком помрачении, что не могла понять, сходит ли она с ума, или уже сошла.

Вдруг холод и метель отступили. Лариса с удивлением обнаружила вокруг себя слабое рассеянное свечение. Её глаза стали огромными, улыбка — лишённой смысла, а ноги отделились от земли. Она будто бы воспарила над землёй. Не высоко, всего лишь на несколько сантиметров, но это было в действительности!

Раньше левитация ей не давалась. Хотя она точно знала, что когда — нибудь непременно должна взлететь.

— Что это было? — не поняла Лариса. — Её сила преодолела гравитацию, или земля, посчитав её изгоем, отказала ей в притяжении?

С необычной лёгкостью она шагнула вперёд на тропу в тонкий мир, недоступную обычному человеку.

Зинаида Семёновна укладывала уставшего внука спать. За тёмными окнами, среди валившего снега замелькали огни. Завыла пожарная сирена.

— У кого — то горит! — Зинаида Семёновна набросила пуховый платок и вышла на крыльцо, едва не задохнувшись от сильного порыва ветра и снега, ударившего ей навстречу.

Дом соседки Надежды Васильевны уже догорал. Светившиеся ярким пламенем стены догорали и падали. Скоро на месте дома остался лишь чёрный остов, мерцающий огненными точками.

— Свят, свят, свят! — перекрестилась Зинаида Семёновна и почувствовала сильную боль в груди. Она наступала пульсирующими волнами. Всё поплыло у неё перед глазами.