Пейков говорит доверительно медленно, успокаивая сильно накрученные нервы Алины. Он пытался строго дозировать причиняемое им зло. Но совсем отказаться от него совсем, он не мог. У него теперь была своя система ценностей!

— И вы не потребуете от меня никаких компенсаций? — колебалась с ответом Алина, всё ещё находясь во вздёрнутом состоянии.

Сейчас она выглядела испуганной, но, тем не менее, решительной и меркантильной. После такой бурной встряски ей было не до возвышенных эманаций. И смысл сказанных Артёмом Андреевичем слов она восприняла буквально.

А Олег посмотрел на Алину до боли пронзительным взглядом своих красивых тёмных глаз.

Осень шаркала по мокрому тротуару ржавым листопадом. Зори становились всё холоднее, часто проливаясь моросящим дождём, и утром приходилось надевать утеплённый плащ, в котором на полуденном солнышке, иногда проглядывавшем сквозь лёгкие облака, становилось жарко.

Расстегнув пуговицы плаща, Лариса потихоньку брела по тротуару, вдыхая прохладный осенний воздух. Обед заканчивался. Она так ничего и не перекусила. Просто кусок в горло не лез.

На душе было скверно: вчера Вадим не вернулся домой с репетиции в театре и не позвонил. Она пыталась набрать его сама, но его мобильник был отключён.

Что — то подобное Лариса предвидела, но ей очень не хотелось верить в это.

На работе было легче, там не давали скучать покупатели, которым похоже некуда было девать честно наворованные деньги. Был конец месяца и они, надеясь, что как всегда в последние дни в продажу выбросят дефицит, приставали к Ларисе с расспросами. Но она лишь равнодушно пожимала плечами. За что получала новый взрыв нелестных инородных мыслей в своей голове.

А вечером дома Лариса не находила себе места, с болью в душе реагируя на каждый посторонний звук. Единственной надеждой и утешением была мысль о том, что возможно муж почему — то остался у своих родителей.

— А вдруг случилось что — то страшное? — Ларису пробрала дрожь.

— Не глупи! — тут же одёрнул её внутренний голос. — Что — то случилось, но не смертельное.

То, что муж жив, Лариса чувствовала. Ругая себя, надеясь не известно на что, она весь вечер простояла у окна, кожей ощущая промозглый дождик, холодными струйками стекавший по стеклу. Лариса мысленно перебирала все ситуации своей недолгой семейной жизни, анализируя их и пытаясь выявить свою вину. Но она её не видела, так же как и оправдания действиям Вадима. Что она сделала не так? И почему Вадим исчез ничего ей не объяснив?

Ларисе было очень обидно!

— В любом случае ты можешь вернуться ко мне! — когда почти стемнело, нервно вздохнув, она послала мужу зов, не утруждая себя открыть рот.

А в ответ — тишина. Лишь капли из плохо закрытого кухонного крана, словно молотом, стучали по раскалывавшейся от боли голове.

— Возвращайся скорее, я без тебя устала! — взмолилась Лариса. И пришёл страх одиночества.

Примерно через час телефон ожил.

— Ты куда пропала? — тревожилась за подругу соседка Юлька. — У тебя всё в порядке?

— У меня всё хорошо, насколько это сейчас возможно, — Лариса отключила телефон и села, тупо уставившись в одну точку невидящими глазами и под конец разревелась.