– Теперь есть.

– Невероятно.

– Это факт. В 1994 году в мире было пятьсот пятьдесят действующих вулканов. Через год их было восемьсот шестьдесят. В 1997 году около двух тысяч. Теперь ученые сбились со счета.

– Но ведь все эти разрушения не были вызваны только вулканической деятельностью, – сказал я.

– Верно. На самом деле проблема куда более серьезна: разогревается вся земная кора. – Бен опустил глаза на ковер у себя под ногами. – Сама земля, на которой мы стоим, нас поджаривает.

– И мы должны вам верить на слово? – спросила какая-то девушка лет семнадцати, но в ее голосе неверия было меньше, чем страха. – Какие у вас доказательства?

– А каких доказательств вы хотите?

– Ну там… научные свидетельства. Цифры, температура, сейсмические наблюдения…

– Поверьте мне. Джина, я вам говорю правду. – Голос Бена был так же тих и спокоен. – Если вам нужны доказательства, пойдите в Ферберн. Увидите сорок тысяч доказательств, которые там стоят лагерем.

– Тот газ?

– Тот газ, – кивнул Бен. – Мы сначала думали, что это утечка с какого-то завода. Но разогревается почва, на которой стоит Лидс. Этот газ – окись углерода, правда, с хорошей примесью двуокиси серы. В субботу вечером давление газа так возросло, что он прорвался через тысячи трещин. Газ этот ядовитый, но не горючий. А в прошлую ночь прорвались подземные карманы метана, а он горюч. Вы видели вспышки от взрывов на той стороне Лидса. Может быть, ощутили даже ударную волну, прошедшую по земле.

Я вспомнил, как меня приподняло и опустило на склоне холма. На таком расстоянии судороги земли уже стихали.

– Есть сообщения о появившихся в земле кратерах размером с футбольное поле. Если вам нужны еще доказательства, можете проехаться в Лидс, где есть глубокие колодцы. Наберите из них воды, и она будет настолько теплой, что можно купать младенца. Может быть, вы видели, как покраснела на той неделе река Тон, будто в нее высыпали краску. Дело в том, что один из питающих ее источников размыл жилу красных оксидов, разломившуюся под Ферберном.

– Значит, нам здесь не безопасно?

– Я к этому перейду, – ответил Бен спокойно. – Я к этому перейду.

Снова встряла та же девица:

– Так что, у нас тут вулкан в Лидсе скоро взорвется?

– Думаю, это крайне маловероятно… нет, скорее всего этого не будет.

– Но здесь уже больше не безопасно?

Девушка начала было спрашивать, не грозит ли нам ядовитый газ, но Стенно заговорил с таким напором, что девушка умолкла на полуслове:

– Это те серые люди, да? Они? Они здесь?

– Серые люди? – нахмурился Бен. – Простите, не понял.

У Стенно побелело лицо, запылали уши, и я подумал, не впадет ли он опять в бешенство, как тогда в гараже.

– Серые, – ответил он, наполовину в гневе, наполовину в смущении. – Вы же слышали про серых.

Бен покачал головой.

– Ходило столько странных слухов, что я полагаю…

– Серые люди. Сначала я думал, что сам виноват. Что от удара по голове одурел и они мне примерещились, и сам придумал, что… что они со мной сделали.

Стенно бросил на меня взгляд, и, черт побери, я ничего не мог сделать – я покраснел.

– Ну, как я сказал, в общем… Я его видел. Серого. Там, в лесу, когда у вас была вечеринка… Он тогда…