Я взбежал по деревянной лестнице на террасу двухэтажного дома, позвонил у входной двери. Услышал, как неровно, захлебываясь, прозвенел в коридоре звонок. За дверью, обитой черным дерматином, раздались шаги. Щелкнул замок. Звякнула цепочка. Открыл дверь, вошел. Полутьма в коридоре, пыльная газовая плита видна в открытую на кухню деревянную дверь. Все так, как было много лет назад. Никого. Позвал:

- Терентий?

И женский голос откликнулся ласково:

- Да заходи же, Володя!

Тогда я, не глядя, проскочил коридор, толкнул дверь в комнату, вошел. И тут же раздался чей-то вскрик. Но было поздно.

Мгновение невесомости - и я увидел зашторенное окно, цветок бегонии в глиняном горшке, полуприкрытый шторой, серую пыль в широком луче сумеречного света.

...Резкая боль в левом плече, провал в сознании. Когда пришел в себя, то не услышал сначала ничего, кроме собственного дыхания. Даже с улицы не доносилось ни голосов, ни шума машин. Я полулежал на бетонном полу, по самые плечи в воде. Пахло краской, сыростью, плесенью, словно меня перенесли в другое пространство.

Я боялся пошевелить рукой. Лежал с открытыми глазами и ловил сумеречные пятна света надо мной. Едва-едва стал доноситься далекий шум улиц. Это успокаивало. Наконец я решился. Шевельнул правой рукой, потом левой - ничего, все в порядке, кости целы. Медленно поднялся на ноги. Зазвонил телефон. Сообразил, что это рядом. Отряхнулся. Куртка, брюки, рубашка были мокрыми, липкими.

Нащупал в бетоне углубления, похожие на ступени. Стал подниматься наверх, а телефон все звонил. Выбрался на балку, потом - на деревянный пол в коридоре. В черное зияющее отверстие в стене, которую начали, видно, ломать, были видны далекие вечерние огни. Подошел к телефону.

- Тереша, ты? - раздалось в трубке.

- Нет. Его нет. Он переехал.

- Куда?

- Не знаю.

- Кто это?

- Домоуправ. - И я повесил трубку.

Увидел в углу кухни газовую плиту. И снова коробок спичек с желтой этикеткой оказался под рукой. Я разжег газ, все четыре конфорки. Закрыл дверь в комнату без пола. Стало тепло. Снял одежду, развесил ее на чудом уцелевшей бельевой веревке, привязанной к вешалке и гвоздю в стене. Снова зазвонил телефон. Подошел. Спросил:

- Вам кого?

- Вас.

- То есть?..

- У подъезда вас ждет машина.

- Спасибо. Ах, это вы... узнал вас по голосу.

- Да, это я. Водитель из Хосты. Жду вас.

- Я немного обсохну...

- Поторопитесь.

- Ладно, ладно...

Я сразу нашел его. Машина стояла у бывшей обувной мастерской. Дернул предупредительно распахнутую дверцу. Мы сорвались с места.

- Вас оштрафуют, - сказал я.

- О, нет, - ответил он, улыбнувшись. - Прибор покажет только шестьдесят, ни километром больше.

- Чему вы улыбаетесь?

- Приятно, что с вами ничего не произошло... плохого.

- Если случившееся означает, что со мной ничего не произошло, то, представляю себе, что меня могло ожидать... или ожидает. Вы можете ответить на этот единственный вопрос?

- Нет, не могу. Я простой водитель.

- Не совсем так. Вы как раз не простой водитель, как я уже имел случай убедиться.

- Не будем на эту тему распространяться. Главное, вы живы.