Без двадцати семь телефон заговорил снова:

— Сигнал принимается станциями 3, 4 и 7.

Уодкинс тихо застонал.

— Спасибо, — сказал Харри и выдернул микрофон. — Там же, где и раньше. Значит, уже долго не перемещается. Где он в таком случае?

Все собрались у карты.

— Может, он на тренировке? — предположил Лебье.

— Это мысль! — одобрил Маккормак. — Так. Где-нибудь здесь есть боксерский зал? Кто-нибудь знает, где он тренируется?

— Сейчас проверю, сэр, — ответил Юн и исчез.

— Еще идеи?

— В районе много разных заведений, которые открыты вечером, — сказал Лебье. — Может, он в китайских садах?

— В такую погоду он вряд ли сунется на улицу, — бросил Маккормак.

Юн вернулся и отрицательно покачал головой:

— Звонил тренеру. Тот сначала не хотел ничего говорить, пришлось сказать, что я из полиции. Зал, где тренируется Тувумба, совсем в другом районе. В Бонди-Джанкшен.

— Отлично! — откликнулся Уодкинс. — Как скоро, по-вашему, тренер позвонит Тувумбе, чтобы узнать, почему им интересуется полиция?

— Паршиво, — сказал Харри. — Я звоню ему сам.

— Хочешь спросить, где он? — усмехнулся Уодкинс.

— Посмотрим, что из этого выйдет. — Харри поднял трубку. — Лебье, проверь, чтобы все записывалось. Тихо!

Все замерли. Лебье взглянул на старый катушечный магнитофон и поднял большой палец. Харри сглотнул. Онемевшей рукой он набрал номер. Тувумба ответил лишь на третий раз.

— Алло?

Голос… Харри затаил дыхание и прижал трубку к уху. В трубке на заднем плане слышался чей-то разговор.

— Кто это? — тихо спросил Тувумба.

На заднем плане — радостный детский вопль и шум. Потом — тихий и спокойный смех Тувумбы:

— Так это ты, Харри? Забавно, я как раз вспомнил о тебе. Кажется, с моим домашним телефоном какие-то проблемы. Надеюсь, ты тут ни при чем, Харри?

Новый звук. Харри попробовал определить его, но так и не смог.

— Ты не отвечаешь, Харри, и я начинаю беспокоиться. Сильно беспокоиться. Не знаю, что тебе надо, может, я должен выключить мобильник? А, Харри? Ты пытаешься меня найти?

Звук…

— Проклятье! — выкрикнул Харри. — Повесил трубку.

Он свалился в кресло.

— Тувумба понял, что это я. Но как?

— Отмотайте пленку, — распорядился Маккормак. — И разыщите Маргеса.

Лебье нажал на кнопку. Юн выбежал из комнаты.

Харри было не по себе. Волосы у него на голове встали дыбом, когда он услышал в трубке голос Тувумбы.

— Так или иначе, это людное место, — начал Уодкинс. — Что за треск? Слышите, ребенок! Парк развлечений?

— Еще разок, — приказал Маккормак.

— Кто это? — повторил Тувумба. Потом — сильный шум и детский визг.

— Что это?.. — начал Уодкинс.

— Очень громкий всплеск, — послышалось от двери.

Все обернулись. Харри увидел огромного, будто надутого насосом и готового в любую секунду лопнуть, человека с маленькой темной головой с черными кудряшками и миниатюрными черными очками.

— Хесус Маргес, лучшие уши отдела, — отрекомендовал Маккормак, — и пока не совсем слепой.

— Разве что самую малость. — Маргес поправил очки. — Что у вас тут?

Лебье снова прокрутил пленку. Маргес слушал, закрыв глаза.

— Помещение. Кирпичные стены. И стекло. Никакой звукоизоляции. Ни штор, ни занавесок. Люди, молодые люди обоих полов, очевидно, семьи с маленькими детьми.