Пока Анжела извинялась перед Жюльеттой за невольное вмешательство, а та принимала извинения, я велел принести еще один прибор и отпустил экипаж, а то Анжела то и дело ударялась в сомнения, не стоит ли ей вернуться к экипажу, который так долго ждал у дверей. Подобные приступы стыда часто присущи женщинам во время любовных эскапад. Анжела часто испытывала их, когда наступало время выйти из рамок сладкого уединения, в котором она отдавалась собственной похоти.
Потом дамы сняли свои шляпки и накидки, и мы уселись за стол. Таким образом я оказался между двумя хорошенькими женщинами — блондинкой и темной шатенкой, составляющими чарующее сочетание! Я уже успел насладиться каждой из них по отдельности, но это ничуть не уменьшало силу их очарования, даже наоборот — приятная близость этих двух аппетитных женских тел вызывала в моей плоти жар дикого желания, которое я надеялся, скоро настигнет и их.
Дамы же, осознавая, что они обе уже удовлетворяли меня, держались немного скованно, особенно Жюльетта, которая, казалось, слегка ревновала. Но умело приготовленный послеполуденный чай оказал на них обеих успокаивающее воздействие и после нескольких робких поцелуев и поглаживаний, все их сомнения развеялись, подобно туману под утренним солнцем. Я пылко целовал то одну то другую девушку, мой язык непрерывно с жадностью искал их языки, встречая ответную готовность. И в какой-то момент, когда я был полностью поглощен Жюльеттой, посасывая ее язык, а мои руки энергично шарили по всему ее телу, расстегивая платье и подкрадываясь к ногам под нижним бельем, пока не достигли шелковистого центра притяжения, который мой палец старался возбудить, — я вдруг ощутил руку мадам де Валансей, скользнувшую поверх моих брюк и попытавшуюся вытащить на белый свет факел любви, который уже начинал пылать страстью, а в ее руках становился все более твердым и решительным! Куда только подевалась вся сдержанность! Однако пока все их аппетитные формы были скрыты от моего взора, и я попросил дам раздеться или, по крайней мере, расстегнуться так, чтобы выпустить на волю их груди, которые я мог бы разглядывать, щупать, тискать и целовать.
— Ну и ну, — рассмеялась мадам де Валансей, — если просите вашу гостью раздеться, значит, за обычным приглашением на чаи последует приглашение на танец!
— Полагаю, что если дама приглашена на чай, — ответил я, — то она само собой рассчитывает, что останется и станет свидетельницей, а может и участницей забав, которые, несомненно, за ним последуют.
— Ах! Пьеса для троих, я правильно понимаю? — весело спросила она. — Только не та, что ставит балетмейстер оперы! Но как по мне, так такая пьеса может быть куда занимательнее, не правда ли, Жюльетта?
Жюльетта сдержанно улыбнулась. С одной стороны, ей нравилась эта идея, но с другой — она насторожилась, и вовсе не из-за чувства оскорбленного приличия, а из-за опасения, что ее, как новичка в любовных оргиях, заставят играть вторую скрипку, отдав главную партию опытной подруге. Ее колебания выглядели очень мило, они придавали особую пикантность ее окончательной капитуляции, при этом не мешая женщине в таком настроении броситься в неизведанное, приобретая опыт сладострастия.