– Точно! Мы знаем, что можем делать фильмы не хуже большой студии. Нужно только не терять надежду и рассказывать хорошие истории. Даже если для этого потребуется рискнуть всем.

Джейн показала на экран:

– Кажется, я уже видела эту актрису. Где еще она снималась?

– Насколько мне известно, это ее дебют, – ответил Бен. – Просто у нее такое стереотипное лицо.

– Стандартная стервозная блондинка с идеальными зубами, – констатировала Джейн.

– Да, из них получаются лучшие жертвы. – Бен помолчал. – Извините. Полагаю, это был дурной вкус с учетом…

– Так вы говорите, что хотели нам что-то показать, – вмешался Трэвис.

– Да, мы хотим, чтобы вы посмотрели одну фотографию.

Джейн оглядела комнату в поисках пустого пространства, где можно было бы поставить ноутбук и открыть файл со стоп-кадрами.

Трэвис смахнул с кофейного столика остатки пиццы:

– Вот, прошу.

Стараясь не вляпаться в застывший сырный подтек, Джейн поставила на стол ноутбук и открыла файл.

– Это кадры с похорон Кассандры. У нас была камера наблюдения над входом, и мы зафиксировали лица всех, кто пришел на прощание.

– Вы снимали все? – спросила Амбер. – Но это как-то нехорошо – скрытно снимать людей. Это как будто Большой Брат наблюдает за нами.

– Это как будто расследование убийства. – Джейн повернула ноутбук экраном к ним. – Вы узнаете эту женщину?

Все трое сгрудились вокруг ноутбука, и Джейн почувствовала мощный дух кислого дыхания и грязной одежды – вонь, которая вернула ее к тем временам, когда гости ее братьев оставались после вечеринки на ночь и весь пол был устелен спальными мешками с подростками.

Амбер прищурилась за очками в черной оправе:

– Я ее не помню, но там же была куча народа. К тому же я была выбита из колеи тем, что оказалась в церкви.

– Почему? – спросил Фрост.

– Я всегда волнуюсь, что сделаю что-нибудь не так и Господь поразит меня молнией.

– Эй, я, кажется, помню эту женщину, – сказал Бен. Он наклонился поближе к экрану, рассеянно поглаживая недельную щетину на подбородке. – Она сидела по другую сторону прохода от нас. Я ее хорошо рассмотрел.

Амбер толкнула его локтем в бок:

– Уж конечно.

– Нет-нет, просто у нее интересное лицо. У меня чутье на тех людей, которые будут хорошо смотреться на экране, и взгляните на нее. Красивые скулы, великолепная лицевая архитектура – легко работать со светом. И большая голова.

– Это хорошо или плохо – большая голова? – спросила Джейн.

– Это хорошо. Большая голова заполняет экран, привлекает к себе внимание. Интересно, может ли она играть.

– Мы даже не знаем, кто это, – вздохнула Джейн. – Мы надеялись, что кто-то из вас нам поможет.

– На похоронах Касси я видел ее в первый и последний раз, – сказал Бен.

– Уверены, что больше нигде ее не видели? Она не приходила в эту студию? Никогда не встречалась с Кассандрой?

– Не-а. – Бен посмотрел на коллег, и те отрицательно покачали головой.

– А почему вы про нее спрашиваете? – спросил Трэвис.

– Пытаемся понять, что связывало ее с Кассандрой и почему она оказалась в церкви. Мачеха Кассандры ее не знает. Никто из соседей Кассандры – тоже.

– А что за проблема-то? Разве преступление прийти на чьи-то похороны? – спросила Амбер.