— Ну-ка, танцоры, — обратился он к бойцам, желая как можно скорее выпустить пар. — Выходи, кто самый смелый!

Бойцы переглянулись между собой, замялись. Получить нокаут никому не хотелось. Кирсанов всматривался в лица, понимая, что им сейчас можно не только детей пугать, но и вот этих здоровенных мужиков.

— Крепс звонил, — серьезно обронил Асисяй сразу после спарринга. — Попросил Ларисе перезвонить, шеф.

— Обойдется, — пробурчал Кирсанов, смахивая со лба пот. Ясное дело, сейчас средняя сестрица начнет учить его уму-разуму.

«Ишь, бабский батальон, — усмехнулся он. — О как оборону держат! Хорошо хоть у сына телефона нет, а то бы и он позвонил!»



И вернувшись к себе в кабинет, выудил мобильник из ящика и поставил на беззвучный режим. Уселся в кресло и, поняв, что раздражение на жену никуда не делось, решил поработать основательно. Затребовал всю документацию для проверки, не обойдя своим вниманием даже пищеблок.

— Меню, бракеражные книги, все несите! — рыкнул он помощникам, прекрасно понимая, что никогда не лез в дела общепита и впервые в жизни запросил у них отчетность.

«Лучшее средство от домашних скандалов — это служба, — вспомнилась некстати поговорка Гоголя. — И то верно», — сварливо заметил про себя Кирсанов и углубился в бумаги.

Он нашел ошибки в составленных при царе Горохе инструкциях и срочно велел их переписать. Увидел излишне списанные в брак продукты и, что-то быстро прикинув на калькуляторе, довел начальника пищеблока до сердечного приступа. Вынес выговоры личному составу, кое-кого не пустил в увольнение, а двух долбоящеров отправил на гауптвахту. Немного полегчало. Но Кирсанов, понимая, что к ночи станет еще хуже, решил заночевать на базе, а утром устроить небольшой марш-бросок.

«Отдохните без меня, Александра Андреевна», — пробурчал он обиженно и мысленно попенял жене, что так и не удосужилась позвонить ему в течение дня. Кирсанов бросил сердитый взгляд на смартфон, выпускаемый одним из предприятий Министерства обороны и защищенный от прослушки, заметил, как засветился экран. Телефон на столе снова завибрировал, и Кирсанов, увидев, что на этот раз звонит сам Гоголь, решил ответить. Все-таки руководство, да и не станет Ларка вовлекать его начальство в домашние дрязги.

— Здравия желаю, товарищ генерал! — бодро отрапортовал он в трубку и тут же услышал отборный мат.

— Ты там совсем ополоумел, Бек? — проорал Гоголь. — С катушек съехал?

— Что случилось, Николай Васильевич? — уточнил Кирсанов, пытаясь понять, кто или что взбодрило начальника.

«Если сеструха, — мысленно ощетинился он, — голову откручу!»

— Тебе сестры звонят, почему трубку не берешь? — проревел начальник. — Почему Лариса меня вынуждена просить? Что за детский сад, Бек?

— Я Ларе скажу, — устало вздохнул Кирсанов и от досады даже потер переносицу.

«Лишь бы сдержаться, твою мать», — пронеслось в голове.

— Больше она вас не побеспокоит, товарищ генерал, — заверил он Гоголя и, полагая, что разговор закончен, добавил: — Сейчас наберу. А я занят был. Провожу проверку на базе. На завтра марш-бросок запланирован с полной выкладкой…