В жалобном крике птицы Марике чудился какой-то смысл.

— Он как будто нас о чём-то просит, — сказала девочка.

— Чтобы рот не разевали, он просит. Говорят, чёрный альбатрос — это к беде, — буркнул Прошка.

— Про чёрную кошку тоже так говорят. А бедные кошки не виноваты в том, что они такими уродились, — возразила Марика.

— Сравнила. Чёрных кошек — пруд пруди. А альбатрос один. И потом, вспомни, что стало с островом, когда он объявился, — сказал Прошка.

— А по-моему, он очень одинок. Нужно отнестись к нему с добром и лаской. Вот увидите, мы сумеем подружиться, — стояла на своём девочка.

— Сколько тебя жизнь ни учит, а всё не впрок. От него бежать надо, а ты приваживаешь. Накличешь беду, — проворчал Прошка.

Слыша эту перепалку, Троян ликовал. Всё складывалось как нельзя лучше. Скоро его наивные спутники сами будут упрашивать его, чтобы он подстрелил назойливую птицу. Нужно только сломить сопротивление девчонки.

— Прошка прав, — сказал Троян. — Не всякий может стать другом. Ты слишком Доверчива.

Только теперь путники заметили посреди поляны огромный валун, похожий на спящего зверя. Кое-где на зелёной, мшистой шкуре зияли проплешины, словно выстриженные лишаём. На одной из них распласталась ящерица. Слившись с мхом, она лежала на тёплом камне и грелась на солнце.

Прошка вспомнил, как в детстве они с мальчишками соревновались, кто больше ящерок наловит. Занятие было азартное, хотя и бессмысленное. Всё равно потом они выпускали пленниц на волю. В ловкости Прошке не было равных. Чтобы покрасоваться перед Марикой, он подкрался и, ничуть не задумываясь о последствиях, схватил ящерку за хвост. Та выскользнула у него из рук и исчезла в трещине, только её и видели, а хвост остался в руках у Прошки.

— Ну и зачем ты это сделал? — укоризненно покачала головой Марика.

— Так. Поймать хотел. Для забавы. Я ж её потом выпустил бы, — оправдывался Прошка.

Из трещины показалась зелёная головка. Ящерка сердито посмотрела на Прошку чёрными бусинками глаз, а потом вылезла, обернулась вокруг себя и превратилась в девушку-невеличку. Она была хорошенькой, точно куколка. Росточком с ладошку, в ладно сидящем зелёном платьице. Кожа у неё была фисташкового цвета, а в юрких движениях проскальзывало что-то ящериное.

— Забава ему — других калечить! — воскликнула ящерка. — Ты что же натворил, изувер!

Она возмущённо указала на подол. Низ платья был оборван. Прошка посмотрел на ящериный хвост и обомлел. Вместо хвоста он держал рваный лоскут парчи.

— Я же не думал… — окончательно растерялся Прошка.

— А голова на что дана? Шапку носить? Чтоб ты научился думать и чтоб дела у тебя вперёд мыслей не бежали, ступай направо. Надеюсь, урок тебе пойдёт впрок, — топнула ногой девушка-ящерка.

Тотчас на камне появилась стрелка, указывающая направо, и надпись:

Всякий, кто сюда свернёт,

В переделку попадёт,

И не сможет он, поверь,

Возвратиться без потерь.

— Я ж нечаянно, — заканючил Прошка.

— За нечаянно бьют отчаянно. Для дурачины и дорожка по чину.

Прошка насупился. Спорить было бесполезно. Почему ему так не везёт? Эдакая мелкая нечисть, а так его перед Марикой опозорила.