Открываю глаза и смотрю на искусанные губы, помутневший взгляд и руки, беспомощно разбросанные по кровати.
Наклоняюсь, пытаясь не лечь на нее и упираясь руками.
Целую в губы. Языком вылизываю укусы.
— Я люблю тебя, Лисенок, — шепчу. — Не отпущу тебя больше. Не сбежишь. Не спасешься.
Она слабо улыбается.
И я понимаю, что сейчас — самый счастливый день в моей жизни.
Эпилог. Лиза
— Динар, закрывай глазки и засыпай.
— А папа? Когда придет папа? Он обещал сказку!
Провожу по мягким и таким же черным как отца волосам сына.
— Папа задерживается сегодня. Засыпай. Завтра утром сказка будет, — мягко улыбаюсь и смотрю на надутые губки сыночка.
Он такой же упрямый как и Арман. Весь в отца.
— Тогда ты расскажи! — требует он.
И я с радостью выполняю его приказ.
Он засыпает и я выхожу из его комнаты.
Арман сегодня и правда задерживается. У них какой-то важный контракт.
Собираю разбросанные игрушки и мне на глаза попадается наша свадебная фотография. Динар постоянно стаскивает ее с полки и забирает в свои игрушки.
Я сажусь на диван и смотрю на снимок, которому уже три года.
У нас была тихая свадьба. Без банкетов и прочей мишуры. На тот момент и денег особо не было. Да мы и не хотели ничего такого.
Когда отец Армана узнал, что он вернулся в Россию и расторг договор на брак с Шейназ, он лишил его всего. И места в компании, и наследства. Его банковские карточки просто перестали работать.
Какое-то время мы жили в нашей с мамой квартире, в моей комнате. Я устроилась на работу и нам вполне хватало денег.
Но Арман не собирался опускать руки. Ему очень помог его друг Марат. Тот самый, который нашел мне адвоката.
Арман теперь работал в компании Марата. Он ведь обладал действительно бесценными опытом и знаниями.
И он быстро пошел в гору.
Уже спустя несколько месяцев мы переехали в свою квартиру. А еще через пару месяцев родился Динар. Наш сынок. Каждый раз глядя на сына, я поражалась его сходству с отцом. Как говорила мама, моего там не было ничего.
А Арман гордился этим. И очень любил сына. Я это видела, наблюдая за ними со стороны.
Если бы несколько лет назад мне сказали, что из Арман выйдет вот такой отец, я бы не поверила.
Сейчас это уже не был эгоистичный, избалованный парень. Он любил не только себя. Но и сына.
И меня.
Он постоянно говорил мне об этом. С того самого дня, в номере гостиницы.
И, наверное, ждал этих же слов от меня. Но я боялась. Боялась ошибиться.
И лишь одно событие придало мне сил и уверенности. Рождение сына.
Уже отойдя от родов и лежа в палате, я наблюдала, как Арман прижимает к себе крохотный сверток, откуда доносился писк нашего сына. Он не сводил с него глаз, отрываясь лишь для того, чтобы поцеловать меня, и опять вернуть все свое внимание сыну.
— Арман, — сказала я и взяла его за руку.
Он повернулся и внимательно посмотрел на меня.
— Арман, — повторила я и видела, что он ждал. Он тоже все понимал. — Я люблю тебя, Арман, — наконец, произнесла я и попыталась сильнее сжать его руку.
Он приблизился ко мне с Динаром на руках и положил свою голову мне на грудь.
— Как долго я ждал этого, — произнес он. — Но знал, что ты чувствуешь, даже если не говоришь. Я знал, Лисенок.