— Не страшно. У меня дома тоже нет тапочек. Женских. Я босиком.

В комнате гость остановился, не выпуская из руки потрепанный кейс. Посмотрел на мольберт. Лыжную палку Ирина замаскировала под упор для него.

— Вы одна живете?

Вопрос не очень логичный для компьютерного мастера. Но для «засланного казачка» — вполне. «Пианистка Кэт», однако, виду не подала.

— С мамой. Но ее сейчас нет. К сестре уехала. В Саратов.

Легенда была придумана профессиональным разведчиком Репиным. На самом деле летом мама жила на маленьком дачном участке с парником и парой грядок. Но сестра, Саратов… Так гораздо эффектней.

— Понимаю. Конфликт поколений… Как мудро было замечено в одном фильме, родителей надо любить издалека…

Гость остановился перед полотнами.

— Ух ты! Это ваши работы? Честно говоря, думал, что насчет художника вы пошутили… А неплохо, знаете ли!

— Ну, чего они там делают? — с интонацией мальчика, подглядывающего за женщинами в раздевалке, спросил у напарника истинный автор великих полотен.

— Ничего, — не оторвался тот от бинокля. — Мазню твою разглядывают.

— На «мазню» не обижаюсь. Слово «живопись» ты без бумажки все равно выговорить не сможешь.

— Меня за такую живопись еще в третьем классе за дверь выставляли… — парировал далекий от искусства Быков. — Слушай, а этот, который в джинсовке, так и сидит на скамейке. И тоже на Иркины окна пялится.

Пару минут полюбовавшись кубиками, ромбиками и шарами, гость повернулся к Ирине:

— Знаете, у вас отличное чувство цвета. Акценты потрясающе расставлены! И это смелое сочетание теплых и холодных тонов! А вот с композицией — только, пожалуйста, не обижайтесь! — не очень. Равновесие хромает… Впрочем, это только мое мнение, а я ведь дилетант. Кстати, что на этой картине?

— На этой?.. — Ирина на мгновение растерялась. — Это… Мексика! Мексиканские пейзажи. Пустыня, горы, кактусы…

— Надо же… Я, честно говоря, ее несколько иначе себе представлял. А почему вдруг Мексика? Бывали там?

— Нет. Но всегда об этом мечтала. Вот, может, накоплю денег и съезжу.

— Так продайте картины, — предложил программист. — Или они вам дороги как память?

— Я бы продала. Но кто их купит? За нормальную цену не продашь, а за копейки — жалко.

— Понимаю… К этому вопросу надо подойти правильно. Вон, на набережной у нас — целый Монмартр. У них ведь покупают… А знаете что? Ваши картины можно на интернет-аукцион выставить… Нет-нет, я серьезно! Сегодня очень многие бизнесмены скупают работы никому не известных художников. Последний писк. И если грамотно подать, то возьмут. Давайте так: я картины сфотографирую, а потом в Сеть выложу. Надо только прикинуть, как они лучше смотрятся: при дневном свете или при искусственном… Вы позволите?

Не дожидаясь ответа, Малинин подошел к окну и задернул штору.

— Свет включите на секунду…

— Она что, с ума съехала? — возмутился Быков. — Какого черта?! Знает же, что мы контролируем, и… О, опять открыли! Фигня какая-то…

— Погоди! — Репин сжал его руку и указал вниз, во двор: — Смотри, наш джинсовый друг уходит… Похоже, штора — это сигнал.

— Точно, блин… Давай за ним! А я пока тут останусь.