— Скажешь, что? — насторожилась графиня и широко раскрыла глаза, лишь разжигая моё желание подколоть красотку.

— А скажу, что невыносимо желаю свою госпожу! — выпалил я и приготовился огребать, не по-детски.

— Дурак! — Полина смешно-смешно нахмурилась, но потом сразу улыбнулась. — А ты угадай! — тут она и меня уела.

Так мы и добрались до Митяя, где посидели в полном одиночестве. Проверяющие уже освободились, когда граф, мною в голову ударенный, очухался и освободил второго, прибитого к столешнице клинками.

Разговор как-то не заладился. Полина стала задумчивой и слегка замкнулась в себе. Посему, мы просто позавтракали и вышли назад, к детворе, которая уже разобрала по рукам весь спортивный инвентарь. Все ждали лишь появление шайбы.

Сей предмет меня удивил несказанно, когда его показал нам Василь. Оригинальная болванка получилась, сделанная из чугуна, и с кучей дырок для снижения веса. М-да. Такого даже самые продвинутые хоккеисты себе не представят!

Я быстро рассказал краткую выдержку из правил игры с пояснением того, что шайба одна. И мы просто направились в келью, оставив ребят самих разбираться, что и как им из всего этого интересно. Естественно, что нас догнал Радович, показавший матрёшку с неваляшкой. Я принял работу, посоветовав всё расписать. Вот тут-то и произошёл взрыв эмоций. Они видимо не до конца понимали, что эти вещи ничто иное, как простые игрушки для самых маленьких из ребят. Что за мир!?

— Феликс! — меня постучал по плечу Александр.

— Я так понимаю, что проблемы грянули, — я правильно понял и его интонацию, и озабоченную внешность.

— Вот, — он протянул бумагу с кучей печатей.

— Я возьму! — её выхватила Полина и прежде, чем кто-то что-то успел, девушка бегло пробежала взглядом по строчкам.

Бумага выпала из её рук, а взгляд затуманился.

— Александр, — она дёрнула Колчака за рукав. — Вы обязаны сделать так, чтобы это письмо только завтра нашло своего адресата!

Поведение Колчака меня напрягло, а реакция Полины поразила и усилила душевное беспокойство. Непонятное что-то происходит, или вот-вот должно случится что-нибудь такое, из разряда страшного.

— Да что там такое написано-то, в конце-то концов? — я не вытерпел, но не нагнулся за валяющейся депешей, а приобнял Полину. — Александр, ты сам поясни мне, в двух словах, если можно, чего всех так расстроило, что вы прочли в этой бумаженции, — обратился я к Черепу, продолжив успокаивать будущую жену, трепетно прижавшуюся к моей груди.

Капитан-поручик оценивающе глянул на нас с Потёмкиной и повёл головой, пребывая в удивлении от нашего общения с графиней. В его ожиданиях мы, наверное, должны были вести себя словно кошка с собакой, а тут идиллия наблюдается, положенная влюблённым парочкам.

Однако, Череп не стал проявлять излишнее внимание, или как-то по-другому акцентироваться на своих открытиях по поводу нас с Полиной, проявив положенное уважение и аристократическое воспитание. Лишь улыбнулся краями губ.

— Тут, Феликс, такое дело, — неуверенно заговорил Колчак и поднял документ. — Я не возьму в толк, Берсерк, но по твою душу запрос получен, — он отряхнул бумагу от снега и спрятал в кожаную тубу, специально приспособленную для надлежащей транспортировки и сохранности важных писем.