После того, как котик Ложкин вызвал охрану, прошло всего несколько часов, а казалось, прошла вечность: просвистели сквозь тело годы, месяцы, недели... Охрана - двое молодых парней и третий постарше, в причудливой, черно-синей форме, в береточках с крупными куриными перьями сбоку - церемониться с Иванной не стала.
- Одевайся живо, - рыкнул один из охранников, раскрыл шкаф, стал оттуда выхватывать и швырять в Иванну висевшие на вешалках блузки-юбки. Ну!
Он вытащил из шкафа высокий и плотный бумажный пакет, который Иванна волокла с собой из самого Волжанска, выдернул из шкафа чье-то гадкое зеленое пальто, которое с первого дня вселения в подземную конуру страшно Иванну раздражало. Она всегда представляла в этом пальто какую-то старую испитую проститутку, наподобие той, что спросила ее когда-то давно в дешевом ресторане: "Че дорожишься, сявка?" Одев эту старую потаскуху в мерзкое зеленое пальто, Иванна мысленно сажала ее в лифт и, подняв на верхние этажи, со страшным грохотом, обрывая трос, опускала вниз. "Да, опускала! - горько и не ко времени подумалось Иванне. - Теперь и тебя опустят".
Охранник взял в одну руку бумажный пакет, подхватил выроненный Нелепиным и теперь лежавший на тумбочке бумажник, заглянул в него, увидел, что там, кроме визитки, ничего нет, гадливо, двумя пальцами опустил бумажник в тот же пакет.
- Пошли, - каменной рукой ухватил он Иванну, поволок ее к лифту... Вдруг Иванна почувствовала: отправляют ее отнюдь не к маме с папой. Она стала упираться.
- А деньги, а документы! - уже у самого лифта запричитала она и не узнала своего голоса. Голос прозвучал по-старушечьи вяло, растреснуто. Ключи хоть верните, сволочи! Я дальше не пойду! - Иванна попыталась вырваться.
- Пойдешь! - захохотал внезапно, все это время молчавший маленький, черноусый, не так коротко, как остальные, стриженный охранник. - Еще как пойдешь!
Этот маленький, быстро подскочил к Иванне и, не меняясь в лице, ударил ее прутом железным по спине, потом правым цуком в живот.
- Хватит пока, - сказал усатому старший, тот, что собирал ее. - В машине добавишь.
В машине действительно добавили. Тот же черноусый, все сильней заводясь, стал ударять втиснутую на заднее сиденье женщину головой о сиденье переднее.
- Молчи, бля! - вскрикивал он время от времени, хоть Иванна даже и выть перестала. - Молчи! Рот отъедим, пиписку вывернем!
Он еще раз ударил ее лбом о сиденье, какой-то зеленовато-рябой дым пополз перед глазами... "Чего они злятся так? Боятся, боятся неминуемой кары!" - успела подумать Иванна и потеряла сознание.
Очнулась Иванна поздним вечером, когда ее стали вытаскивать из машины. Голову мутил обморочно-медицинский запах, сыроватый, холодный воздух полз от щиколоток по ногам вверх. Разлепив на секунду глаза и увидав ночные фонари, Иванна больше глаз уже не открывала. Охранники, думая, что выдворенная из борделя все еще не пришла в сознание, понесли ее куда-то.
- Здесь. Поглубже занесите - скомандовал старший охранник, тот, что останавливал (Иванна узнала его по голосу) маленького усатого. - Давай, шевелись!