В столовой неожиданно громко прозвенел звонок, и все невесты разошлись. И я осталась одна, отчего с облегчением вздохнула. Первый урок у меня только через час, так что времени ещё много. Не торопясь поев, я пошла прогулочным шагом в сторону учебного кабинета. Сегодня кроме меня и ещё нескольких девушек из прислуги были невесты.

Видимо, не только прислуге нужно учиться. Вон сколько красавиц этикет не знает. Стало как-то значительно легче оттого, что я не единственная неуч.

Среди девушек чувствуется накал. Многие собрались в небольшие группы и выбрали главаря. Не знаю только, зачем. По-моему, это не рационально дружить со своими же конкурентками. На девушек из прислуги невесты посматривали свысока. Оно и понятно. Куда нам, простолюдинам, до этой золотой молодёжи!

Учитель, который вёл этикет, заметно нервничал от такого количества народа. Иногда даже сбивался в словах, на что ловил усмешки своих учениц. И мне с первых рядов было очень хорошо заметно, как тряслись руки преподавателя. Под конец урока я почувствовала какое-то недомогание. Помимо головной боли был сильный гул, из-за которого я практически не слышала, что нам говорит преподаватель. Но к концу урока гул из головы ушёл, а вот боль ещё немного осталась.

Когда я пришла на обед, то заметила, что в столовой присутствует только половина всех невест, которые были на завтраке. Как оказалось, утром некоторых вызывали к магу, который проверял целомудренность девушек, и половина из них оказались бракованными. Так мало того, некоторые из них ещё и беременны! Это я узнала от служанок, с которыми сидела за обедом.

Вот, кажется, и прошёл первый отбор.

После обеда я пошла прогуляться в сад. И вот никак не ожидала встретить там младшего братца, но не одного, а с одной из невест. Эти голубки целовались в беседке. Я увидела их не сразу. Думала, что в это время сад полностью пуст, но я ошибалась. И от увиденного, как мистер Джейкоб целует и гладит эту девушку, стало больно. Что-то внутри будто разорвалось, и глаза стали заполняться слезами.

Почему такая реакция? Он же просто её целует. Этот мужчина один из моих хозяев. Он мне никто. Но чувство такое, словно меня предали. Попыталась быстрым и тихим шагом уйти, чтобы меня никто не заметил. Обратно идти в замок не хотелось, и я пошла в сторону лесной полосы, где росли деревья, больше похожие на яблони без плодов.

Не заботясь, что могу испачкать своё платье, я села на зелёную траву и спиной прислонилась к стволу дерева. Из глаз тонкой струйкой полились слёзы. Устала. Домой хочу, к мамочке. Всё-таки жизнь вдали от дома, когда ты домашний ребёнок – это безумно трудно. У меня нет ни друзей, которые бы меня поддержали, ни даже знакомых, с кем можно было бы просто поговорить. И тут я почувствовала на своих ногах тяжесть. Плакать перестала. Осторожно открыла глаза и посмотрела вниз.

– Привет, красавица, – на моих ногах лежала мордочка вчерашней волчицы. Её глаза сегодня ещё ярче отдают золотом, чем вчера. Я положила ладонь на её голову и немного погладила. И чем больше я её гладила, тем мне становилось легче. Тоска и душевная боль уходили. Словно это всё забирает животное. А я становлюсь сильнее.